— Вера что, уже ждет ребенка? — удивленно спросила Антонина, отложив в сторону недочитанную книгу.
Максим медленно кивнул, не поднимая глаз. Его пальцы нервно теребили край футболки — привычка с детства, проявлявшаяся в минуты волнения.
— Но вы же планировали сначала квартиру в ипотеку взять, а потом уже о детях думать, — Антонина внимательно изучала выражение лица сына, пытаясь понять его настроение. — Вы ведь сами говорили, что нужно сначала на ноги встать.
Максим пожал плечами и развел руками. Словно извиняясь за непредвиденные обстоятельства. Он устало ответил:
— Ну вот так получилось. Мы сами не ожидали, если честно.
Антонина глубоко вздохнула. Эта новость совсем не радовала. Молодые едва сводили концы с концами. Они снимали квартиру, больше похожую на студию. У Веры работа непостоянная, у сына зарплата пока небольшая. Какие тут дети?
— Мама, — Максим подсел ближе, его голос стал тише, — ты же сдаешь квартиру, ту однушку, что тебе от бабушки досталась. Может, мы пока с Верой там поживем?
Он говорил быстро, словно боясь, что мать перебьет.
— Я знаю, что сам отказался туда въезжать! Но все изменилось. Нам бы деньги сейчас откладывать, а не на съем тратиться. Так хоть какая-то подушка безопасности будет, когда ребенок родится.
В груди Антонины что-то сжалось. Эта квартира — единственный дополнительный доход после выхода на пенсию. Ремонт в собственной квартире, лекарства, поездка к сестре — все это было возможно только благодаря деньгам от сдачи наследственной однушки.
Максим заметил замешательство матери и поспешил добавить:
— Я понимаю, что это серьезное решение, мам. Что твоя жизнь изменится. Но мы в отчаянном положении. Вера скоро не сможет работать.
— Хорошо, — наконец произнесла она, борясь с противоречивыми мыслями. — Но сразу обозначу: квартиру переписывать не буду. Это мое имущество.
Максим дернулся. Даже руки поднял в защитном жесте.
— Да что ты, мама! Мы и не претендуем. Спасибо тебе огромное!
Он обнял мать и быстро ушел. Боялся, что мать передумает? Антонина осталась сидеть в кресле. Пора было подумать, как все это провернуть, чтобы никого не обидеть.
Через неделю она поговорила с квартирантами. Те не обрадовались, но деваться некуда — договор закончился. Через месяц они съехали, оставив после себя не самый приятный запах и потертые обои у входа.
Вера и Максим въехали в квартиру тихо, без лишнего шума. Антонина помогала с переездом, принесла домашние заготовки, новые занавески на окна, чтобы молодым было уютнее. Невестка даже не поблагодарила — буркнула что-то невнятное и ушла в ванную.
Квартиры находились в соседних домах, из окна кухни Антонина видела окна той квартиры. Сын иногда забегал — то за солью, то просто поболтать. А вот Вера ни разу за семь месяцев не зашла в гости. Ни на чай, ни просто поговорить, будто избегала свекровь.
И вот наконец радостная новость — родился внук! Хороший, крепкий мальчик, весом почти четыре килограмма. Антонина, не скрывая радости, пришла навестить молодую семью. Принесла пеленки, распашонки, крохотные носочки, связанные своими руками.
Она окинула взглядом уставшую Веру. У девушки под глазами залегли тени. Руки слегка подрагивали от недосыпа.
— Нужна помощь? Могу посидеть с малышом, пока ты отдохнешь.
Но Вера лишь крепче прижала к себе ребенка. Она резко отрезала:
— Нет. Мы справимся.
Антонина не стала настаивать. Помощь насильно не предлагают.
А через два месяца она заметила в окнах квартиры чужих людей. Пожилая пара. Антонина всмотрелась — родители невестки.
«Наверное, навестить приехали, все нормально», — подумала она, отходя от окна.
Через три дня в гости пришел сын. Выглядел он неважно. Круги под глазами, осунувшееся лицо.
Антонина налила сыну чай. Поставила тарелку со сладостями:
— Как малыш? Уже улыбается?
— Растет, — улыбнулся Максим, но как-то натянуто. — Он так быстро меняется, представляешь? И агукать начал.
— А я смотрю, родители Веры приехали? — как бы между делом спросила Антонина.
Сын нехотя кивнул:
— Да, погостить приехали. Помогают с малышом.
— Так у вас же однушка! — удивилась Антонина. — Где вы все разместились?
Максим замялся, отвел глаза:
— Мы терпим временные неудобства. Они правда помогают с Мишкой, Вере так проще.
Антонине это не понравилось, но она не стала давить. Сын взрослый, сам разберется.
С родителями невестки она виделась, когда приходила к внуку. Те смотрели на нее свысока, будто она их чем-то обидела. Антонина играла с маленьким Мишей, не обращая внимания на косые взгляды.
В один из визитов она заметила в прихожей сложенную раскладушку. Заглянула в единственную комнату — там вещи родителей Веры: чемоданы, какие-то коробки, пакеты. И тут до нее дошло: родители заняли комнату, а молодые ютятся на кухне!
Прошло еще две недели. Родители невестки не уезжали, и это начало злить Антонину. Сын стал еще бледнее, постоянно потирал шею и спину. В пятницу он зашел к ней в гости и буквально отрубился на диване в гостиной. Это стало последней каплей.
Антонина решительно направилась в квартиру к невестке. Дверь открыла мать Веры, недовольно поджав губы при виде нежданной гостьи.
Антонина не стала тянуть. Прямо с порога спросила:
— До каких пор это будет продолжаться? Сколько еще вы будете тут жить? Почему мой сын должен мучиться?
Мать Веры удивленно вскинула брови:
— А вам какое дело? Мы в доме нашей дочки! Что это вы с претензиями пришли?
Из кухни выглянула заспанная Вера. На руках она держала ребенка. Вера переводила взгляд с матери на свекровь.
— Что случилось?
Мать Веры забрала внука. И начала его демонстративно укачивать.
— Мы, между прочим, тут не просто так! Мы помогаем с ребенком! А вот от вас толку никакого нет!
Но Антонину было не сломить.
— Квартира моя! Я и не позволю вам тут жить! Не позволю своему сыну спать на раскладушке! Выметайтесь!
— Да как вы смеете! — возмутился отец Веры, появляясь в дверном проеме. — Это все из-за вас! Вы могли бы уступить молодым свою двушку, а сами перебраться сюда. И всем бы места хватило!
Антонина едва сдержалась:
— А вы вообще молчите! Качать права будете в другом месте! Или уже все забыли? Так я напомню! Свадьбу оплатила я, квартиру дала я. Что вы вообще от меня еще требуете?
В этот момент вернулся Максим. Он замер на пороге, не понимая, что происходит.
— Твоя мать обижает моих родителей! — накинулась на него Вера. — Выгоняет их на улицу!
— Либо отсюда съезжают ее родители, либо вы все! — выпалила Антонина. — Квартира моя! И терпеть наглецов я не буду!
В комнате повисла тяжелая тишина. Все смотрели друг на друга. Малыш захныкал, словно чувствуя напряжение.
Потом раздались крики и причитания. Вера разрыдалась, ее мать принялась успокаивать дочь, бросая гневные взгляды на Антонину. Отец Веры что-то возмущенно говорил Максиму, размахивая руками. Антонина развернулась и ушла, громко закрыв за собой дверь.
Два дня Антонина не находила себе места. Не звонила, не заходила, хотя сердце разрывалось от тревоги за сына и внука. Что если они действительно съедут? Где будут жить? Но нет, нельзя поддаваться жалости.
На третий день она заметила движение в окнах квартиры. Присмотрелась — от родителей невестки не осталось и следа. Молодые переносили свои вещи обратно в комнату. Раскладушка отправилась на небольшой балкон.
Вечером пришел Максим. Выглядел он намного лучше. Исчезли круги под глазами. Взгляд стал яснее, осознаннее.
Сын присел рядом с матерью. И облегченно выдохнул.
— Они уехали. Вера злится, конечно, не разговаривает со мной.
Антонина осторожно спросила:
— А ты? Не сердишься на меня?
— А я наконец выспался, — он улыбнулся, и на этот раз улыбка была искренней. — На раскладушке на кухне, знаешь ли, не очень удобно. Особенно когда в комнате храпят в два голоса.
Антонина обняла сына. Возможно, в чьих-то глазах она поступила плохо. Но она защитила своего ребенка. И пусть невестка злится сколько угодно — внук теперь будет расти в нормальных условиях!
