— Марина Петровна, это вы? Наконец-то дозвонилась!
Марина даже не сразу поняла, кто звонит. Голос был знакомый, но она никак не могла вспомнить.
— Это Вера, ваша племянница! Помните меня?
Как же не помнить. Вера была дочерью младшего брата Марины, Петра. Они жили в областном центре, а Марина с мужем Степаном давно перебрались в деревню Ольховка, купили старый дом и полностью его отремонтировали. Последний раз Вера приезжала лет пять назад, на похороны отца.
— Конечно, помню. Здравствуй, Верочка. Как дела?
— У меня всё замечательно! Слушайте, мы с Игорем решили отдохнуть на свежем воздухе, на природе. Устали от городской суеты. Подумали, что лучше деревни ничего нет. Приедем послезавтра, в среду, к обеду. Встречайте!
Марина даже рта не успела раскрыть, как в трубке раздались короткие гудки. Она попыталась перезвонить, но телефон был недоступен. С тяжёлым вздохом Марина опустилась на лавку у крыльца. Рядом тут же подбежал Локки — беспородный пёс рыжего окраса с умными карими глазами. Он был верным другом и охранником их дома.
— Ну что, Локки, готовься к гостям, — погладила она собаку по голове.
Степан вернулся с огорода и сразу заметил обеспокоенное лицо жены:
— Что случилось?
— Вера звонила. Племянница моя. С мужем приедут послезавтра, решили отдохнуть в деревне от городской суеты.
Степан нахмурился. Он прекрасно помнил тот визит Веры с её предыдущим женихом Сергеем. Это было восемь лет назад, когда дом ещё не был до конца отремонтирован.
Тогда молодые явились неожиданно, без предупреждения. Марина с радостью их встретила, выделила им отдельную комнату, готовила три раза в день. А Вера с Сергеем вели себя так, будто оказались в захудалой гостинице.
— Марина Петровна, а у вас душ в доме есть? — спросила Вера в первый же вечер, скривившись. — Я привыкла мыться каждый день.
— Есть, конечно. Воду нагреваем в бойлере. Только предупреди заранее, чтобы успеть нагреть.
— А интернет здесь ловит? — подключился Сергей. — Мне нужно по работе отвечать на письма.
— На улице ловит неплохо, — объяснил Степан. — В доме похуже, но если у окна встать, то нормально.
Сергей недовольно покачал головой. Весь следующий день он провёл, стоя у окна с телефоном, а Вера капризничала по любому поводу.
— Степан Иванович, а вы не могли бы съездить в город за пиццей? — попросила она на третий день. — Мы уже устали от деревенской еды.
Степан тогда промолчал, но Марина видела, как у него дёрнулась скула. До города было двадцать километров по разбитой дороге.
— Верочка, я могу приготовить что-то особенное, — предложила Марина. — Пирог испеку, или мясо по-французски?
— Не надо, тётя Марина. Мы просто хотим пиццу.
Степан всё же съездил, потратив почти три часа. Когда вернулся, Вера недовольно осмотрела коробки:
— А я просила с беконом, а не с ветчиной.
После недели такого гостеприимства Марина с облегчением проводила родственников. Вера при отъезде даже не поблагодарила, а Сергей заявил, что деревня — это не для них, слишком скучно.
С тех пор прошло восемь лет. Сергея Вера променяла на какого-то Игоря, судя по её словам. И теперь они снова собирались приехать.
— Не нужны нам такие гости, — твёрдо сказал Степан. — Помнишь, как она себя вела? Наш дом не пансионат.
— Но она моя племянница. Единственная. После кончины Петра я обещала брату заботиться о ней.
— Заботиться — не значит позволять садиться на шею. Тем более, она взрослая женщина, тридцать лет уже. Пусть в гостиницу едут, в соседнем посёлке есть приличная.
Марина понимала, что муж прав, но всё равно чувствовала себя виноватой. Она была из тех людей, кто не мог отказать родным.
В среду к обеду на участке послышался шум машины. Локки залаял, выбежав к калитке. Из новенького кроссовера вышли Вера в белоснежных джинсах и модной куртке и высокий мужчина в дорогих кроссовках.
— Тётя Марина! — закричала Вера, не спеша подойти к калитке. — Уберите собаку, она меня пугает!
Степан вышел на крыльцо и свистнул. Локки тут же подбежал к нему и сел рядом, продолжая настороженно смотреть на гостей.
— Проходите, раз приехали, — сухо сказал он.
Вера с Игорем прошли во двор, оглядываясь по сторонам.
— Ничего себе, как у вас тут обустроено! — воскликнул Игорь. — Настоящая усадьба! Вера говорила, что дом старый с неудобствами.
— Мы много вложили, — коротко ответил Степан. — За несколько лет многое тут изменилось.
Марина встретила их на пороге, вытирая руки о фартук. Она накрыла стол, приготовила пирожки, сварила борщ. Всё как полагается для дорогих гостей.
— Заходите, располагайтесь. Верочка, ты, наверное, устала с дороги?
— Представляете, тётя Марина, мы четыре часа ехали! Дорога просто ужасная! — начала жаловаться Вера, проходя в дом. — Игорь чуть машину не разбил на этих выбоинах.
— Надо было предупредить, мы бы встретили вас в посёлке, — заметил Степан.
За обедом Вера рассказывала о своей работе в банке, о новой машине Игоря, о том, как они устали от городской жизни и решили провести отпуск на природе.
— У вас ведь две спальни? — спросила Вера, отодвигая тарелку с недоеденным борщом. — Мы бы пожили в той, что побольше. Там же ремонт сделали?
Марина растерялась:
— Верочка, а на сколько вы приехали?
— На две недели! Отпуск взяли, хотим как следует отдохнуть. Рыбачить будем, в лес ходить. Правда, Игорь?
Игорь кивнул, увлечённо рассматривая свой телефон:
— Интернет здесь плохо ловит. У вас wi-fi есть?
— Есть, но скорость небольшая, — ответила Марина. — Для деревни и это хорошо.
Степан внимательно посмотрел на жену, потом на гостей:
— Две недели — это долго. Мы не готовы принимать гостей на такой срок. У нас свои дела, хозяйство.
— Степан Иванович, мы же не будем вам мешать! — быстро сказала Вера. — Мы вообще самостоятельные, сами будем готовить, убирать за собой.
— В посёлке есть гостевой дом, — твёрдо произнёс Степан. — Там комфортно, с удобствами. Я могу отвезти вас туда прямо сейчас.
Лицо Веры вытянулось:
— Как это? Тётя Марина, вы что, не рады нам?
Марина виноватым взглядом посмотрела на мужа, но тот был непреклонен. Локки, лежавший у его ног, поднял голову и тихо зарычал в сторону гостей.
— Верочка, дело не в том, рады мы или нет, — начала Марина. — Просто у нас действительно много работы. Огород, скотина…
— Какая скотина? — удивилась Вера.
— Куры, коза Милка, — пояснил Степан. — За ними уход нужен. Рано вставать надо, кормить, убирать. Вам это вряд ли понравится.
— Мы тоже рано встаём! — заверил Игорь. — Я вообще жаворонок, в шесть уже на ногах.
— Вот и хорошо, — усмехнулся Степан. — Значит, в шесть утра сможете помочь мне коз доить и кур кормить.
Игорь замолчал, уткнувшись в телефон. Вера поджала губы:
— Степан Иванович, вы специально так говорите, чтобы нас выгнать?
— Я говорю правду. Мы живём в деревне, а не на курорте. Здесь свой распорядок, свои заботы. Вы хотите отдыхать, пожалуйста, но не за наш счёт.
Марина положила руку на плечо мужа:
— Стёпа, может, не надо так резко?
— Надо, Марина. Помнишь, как в прошлый раз было? Я тогда промолчал, а надо было сразу сказать.
Вера вскочила из-за стола:
— Не ожидала от вас такого! Мой отец, ваш брат, тётя Марина, всегда говорил, что семья — это святое. А вы нас выгоняете, как ненужных людей!
— Никто вас не выгоняет, — спокойно ответила Марина. — Мы предлагаем вам гостевой дом. Там будет удобнее и вам, и нам.
— За деньги, конечно! — фыркнула Вера. — А мы думали, что родные люди примут нас с радостью.
Вдруг Локки начал громко лаять на Веру. Степан встал из-за стола и подозвал Локки:
— Локки, к ноге!
Пёс послушно встал рядом с хозяином. Степан посмотрел на гостей:
— Слушайте внимательно. Восемь лет назад вы приезжали сюда с молодым человеком и вели себя как в гостинице. Капризничали, требовали, жаловались. Марина терпела, я терпел. Потом вы уехали, даже спасибо не сказали. И вот теперь снова явились, без предупреждения, на две недели. Думаете, мы должны бросить все дела и обслуживать вас?
— Я не обязана была предупреждать! — вспыхнула Вера. — Родственников предупреждать не нужно!
— Ещё как нужно, — возразил Степан. — Даже родным нельзя являться без приглашения и устраиваться на постой. У каждого своя жизнь.
Игорь наконец оторвался от телефона:
— Вера, может, правда в гостевой дом? Тут и интернет плохой, и обстановка напряжённая. Не хочу отпуск так проводить.
— Ты тоже против меня?! — воскликнула Вера.
— Я не против тебя. Я просто вижу, что нас здесь не ждут. И это нормально, мы ведь правда не предупредили, что мы на две недели. Давай найдём другое место.
Вера схватила сумку и направилась к выходу:
— Прекрасно! Уедем! Тётя Марина, передавайте брату привет на том свете. Пусть знает, какая у него сестра!
Это было уже слишком. Марина побледнела и схватилась за сердце. Степан бросился к жене:
— Марина! Всё, хватит!
Он развернулся к Вере:
— Вон отсюда! Немедленно! И больше здесь не появляйтесь!
Локки громко залаял, поддерживая хозяина. Игорь схватил Веру за руку и потащил к выходу:
— Пошли, пошли! Всё, уезжаем!
Через минуту машина с ревом выехала со двора. Марина сидела на стуле, всхлипывая. Степан обнял её за плечи:
— Прости, Маринка. Но по-другому нельзя было. Они бы две недели нас изводили.
— Я знаю, Стёпа. Ты прав. Просто больно. Петя всегда говорил, что Вера избалованная, но я надеялась, что с годами она изменится.
— Не изменилась. И не изменится. Локки, иди сюда, друг.
Пёс подошёл и положил морду на колени Марине. Она погладила его:
— Благодарю тебя, Локки. Ты настоящий защитник.
Вечером к ним зашла соседка, Галя. Она видела, как уезжали гости:
— Чего это родственники-то твои так быстро уехали, Марина? Только приехали и уже укатили.
— Не прижились Галя, — вздохнула Марина. — Видно, деревня не для всех.
— Оно и правильно, — кивнула соседка. — В деревне жить — надо уметь трудиться и уважать хозяев. А эти, вижу, из городских франтов. Таким тут делать нечего.
После ухода соседки Степан заварил травяной чай, и они сидели на веранде, глядя на закат. Локки дремал у их ног.
— Знаешь, Маринка, — задумчиво сказал Степан, — я понял одну вещь. Родственники — это хорошо, когда они уважают тебя и твой дом. А если они приезжают, как к себе домой, требуют, командуют — это уже не родственники, а нахлебники.
— Ты прав, Стёпа. Я всю жизнь думала, что должна всем помогать, всех принимать. А оказывается, можно и нужно уметь говорить нет.
— Вот именно. И Локки нас в этом поддержал, — усмехнулся Степан, почесав собаку за ухом.
Через неделю позвонила тётя Люба, сестра Марины и покойного Петра. Она жила в другом городе, и они редко общались.
— Марина, это правда, что ты Веру выгнала?
— Люба, здравствуй. Мы её не выгоняли. Предложили остановиться в гостевом доме. Она сама решила уехать.
— Она мне такое понарассказывала! Будто вы её на порог не пустили, собаку на неё натравили!
Марина глубоко вздохнула:
— Люба, твоя племянница приехала без предупреждения на две недели. Вела себя неприлично. Мы с Степаном работаем, у нас хозяйство. Мы не можем бросить всё и развлекать гостей.
— Но она же родная!
— Именно поэтому она должна была уважать наш дом и наш образ жизни. Родственники — не значит бесцеремонные.
— Ну, знаешь ли! Я тоже собиралась приехать к вам летом.
— Приезжай, Люба. Только предупреди заранее. Мы будем рады видеть гостей, которые нас уважают.
В трубке повисла тишина, потом Люба сухо попрощалась и повесила трубку.
— Ещё одна обиделась, — сказал Степан, слышавший разговор.
— Пусть. Зато теперь все будут знать, что к нам просто так не заявишься.
Степан обнял жену:
— Правильно, Маринка. Мы свою жизнь прожили, дом построили. Пусть каждый живёт своим умом и уважает чужие границы.
Локки гавкнул в знак согласия, и Марина улыбнулась. Впервые за много лет она чувствовала себя свободной от чужих ожиданий и требований. Их дом был их крепостью, и они имели полное право решать, кого пускать на порог, а кого нет.
Вечером они сидели на веранде втроём: Марина, Степан и Локки. За окном шумел ветер в ольхах, в хлеву жевала траву Милка, а на душе было спокойно. Никаких непрошенных гостей, никаких капризов и претензий. Только они, их дом и верный пёс, который всегда был на их стороне.
— Локки, к ноге! — позвал Степан, собираясь идти запирать хлев на ночь.
Пёс радостно вскочил и побежал за хозяином. Марина смотрела им вслед и думала о том, что настоящая семья — это не те, кто требует и обижается. Настоящая семья — это те, кто рядом в трудную минуту, кто уважает твой выбор и твою жизнь. И таких родных у неё было двое — Степан и Локки. И этого было достаточно.
