– Повтори, что ты сказал?
Наталья смотрела на мужа и не верила собственным ушам. Ей показалось, что она ослышалась. Максим тяжело вздохнул и провел ладонью по лицу, будто пытался стереть усталость.
– Мама продала домик в деревне, – повторил он тише. – Денег ей хватает только на часть квартиры. Она переедет к нам на время, пока не решит, что делать дальше.
Наталья застыла с кружкой в руках. Кофе остывал, но она даже не замечала этого. В голове пульсировала одна мысль: как это – переедет к ним? Сюда, в их маленькую двушку?
– Макс. Ты помнишь, что мы квартиру снимаем? У нас тут одна гостиная свободна, и та небольшая.
Максим резко обернулся к ней. Лицо его было напряженным. А глаза смотрели с какой-то обреченностью.
– И что мне делать? Оставить ее на улице?
Наталья поставила кружку на стол.
– Я не об этом совсем. Просто нам нужно подумать, как все организовать. Это же не на неделю, так?
Максим начал тараторить. И в его тоне проскользнула надежда:
– На три-четыре месяца максимум. Она придумает что-то, и все решится.
Наталья молчала. Она вспомнила, как свекровь всегда находила повод для критики: то суп недосолен, то юбка слишком короткая, то работа несерьезная. И теперь эта женщина будет жить с ними под одной крышей.
Максим подошел ближе и взял ее за руки. Его пальцы были холодными.
– Наташ, ну пойми. Это моя мать. Я не могу ее бросить такой ситуации.
Наталья посмотрела в его глаза. Она видела в них мольбу, почти отчаяние. И кивнула, хотя внутри все протестовало против этого решения, кричало, чтобы она отказалась.
– Хорошо, – выдохнула Наталья. – Но не больше четырех месяцев. Договорились?
– Договорились, – кивнул Максим с облегчением.
…Через три дня Ольга Ивановна въехала в их квартиру с тремя огромными чемоданами и двумя сумками. Едва переступив порог, она оглядела жилье и поджала губы так, словно попробовала что-то кислое.
– Квартирка-то маленькая. И темно как-то тут у вас.
Максим торопливо подхватил чемоданы, явно стараясь сгладить момент.
– Мам, ты будешь жить в спальне. Мы с Наташей на диване устроимся, нам нормально.
Наталья замерла в дверях. Она не ожидала такого поворота. Максим даже не посоветовался с ней, просто взял и решил отдать их спальню.
– Макс, может, обсудим? – тихо спросила она, когда свекровь ушла разбирать вещи в их комнату.
Максим устало махнул рукой, даже не взглянув на нее.
– Наташ, ну что тут обсуждать? Мама не может спать на диване, у нее же спина болит. Потерпим немного, это временно все.
Она молча кивнула и пошла собирать их постельное белье. Внутри нарастала тревога. Но Наталья гнала эти мысли прочь. Временно. Всего несколько месяцев, и свекровь найдет себе жилье.
Но Ольга Ивановна, казалось, решила испытать терпение Натальи на прочность. Каждое утро начиналось с ее замечаний, которые сыпались, как из рога изобилия.
– Кашу ты как-то не так варишь, – говорила она, морщась над тарелкой. – У меня получается воздушнее. Молока надо больше добавлять, и сахара чуть-чуть.
Наталья сжимала зубы и молча доедала свой завтрак. Это же мать мужа. Нужно терпеть. Она повторяла это про себя, как заклинание.
Однажды вечером свекровь листала какой-то журнал и вдруг протянула, не поднимая глаз:
– А ты все так же маркетологом работаешь? Странная профессия какая-то. Вот бухгалтер или учитель – понятно, польза есть. А маркетолог… Чем ты вообще занимаешься?
Наталья ответила сдержано:
– Я разрабатываю стратегии продвижения. Помогаю компаниям увеличивать продажи. Привлекать клиентов.
Ольга Ивановна усмехнулась.
– Ну-ну. Главное, чтобы польза хоть какая-то была от этого.
Наталья сжала кулаки под столом так, что ногти впились в ладони. Она повторяла себе как мантру: пару месяцев, и свекровь съедет. Нужно потерпеть. Это не навсегда.
Но когда пришло время платить аренду, Максим опустил глаза и виновато пробормотал:
– Наташ, в этом месяце я не смогу дать свою половину. Я зарплату маме отдал, ей сейчас деньги нужнее.
Наталья застыла. Она медленно отложила телефон.
– У нее же есть деньги от продажи дома.
Максим разглядывал что-то на полу. Муж отказывался смотреть ей в глаза.
– Она не хочет их тратить. Это деньги на ее будущее жилье, понимаешь?
Наталья молча кивнула и оплатила аренду целиком. Ее зарплата позволяла, но осадок остался тяжелым и неприятным.
Следующий месяц оказался еще хуже. Максим не давал денег вообще ни на что. Продукты заканчивались в два раза быстрее: свекровь ела много и избирательно, постоянно просила купить то творог подороже, то йогурты, то еще что-нибудь. Бытовая химия испарялась с пугающей скоростью.
Наталья молча покупала все сама, таская тяжелые пакеты из магазина. Максим даже не предлагал помочь – он был занят заботами о матери, постоянно что-то для нее делал, куда-то ее возил.
Снова настал конец месяца. Они сидели за ужином втроем: Наталья, Максим и Ольга Ивановна. На плите булькал борщ, который свекровь уже раскритиковала за недостаток зелени и чеснока.
Наталья отложила ложку и набрала воздуха в грудь.
– Макс, завтра нужно платить за квартиру.
Максим напрягся. Она увидела, как дернулись мышцы на его скулах.
– Денег нет.
Наталья начала злиться.
– Как это нет? Второй месяц подряд, Максим!
Ольга Ивановна нахмурилась.
– Что ты прицепилась? Зачем деньги у него требуешь?
И тут терпение Натальи лопнуло, как перетянутая струна.
– Требую, потому что устала платить за все одна! – ее голос сорвался на крик, и Наталья даже не пыталась его сдерживать. – Аренда, коммуналка, продукты – все на мне! Здесь живет три человека, но тяну все одна я! Одна!
Свекровь вскочила из-за стола. Лицо ее налилось кровью.
– Ты должна войти в положение! У меня трудная ситуация!
– У вас есть деньги! – Наталья тоже поднялась. – Купите комнату и живите там спокойно! Зачем сидеть здесь нахлебником?
– Мне нужна квартира нормальная, а не комната какая-то! – Ольга Ивановна побагровела от гнева. – И вообще, вы с Максимом могли бы взять кредит и дать мне недостающую сумму! Что вам стоит? Молодые, здоровые, работаете!
Наталья замерла. Мир вокруг нее покачнулся. Она медленно перевела взгляд на мужа. Максим сидел, уставившись в пол, и молчал. Подозрительно молчал, не пытался возразить матери.
– Ты говорил с мамой об этом?
Максим кивнул, не поднимая головы. Даже не попытался соврать.
Все встало на свои места, как пазл, который наконец сложился в картину. Они просто выжидали удобный момент, чтобы повесить на нее еще и кредит. Чтобы она не только платила за все, но еще и залезла в долги ради свекрови, которая даже спасибо ей ни разу не сказала.
Наталья медленно встала из-за стола.
– С меня хватит!
В комнате она начала складывать вещи в сумку. Внутри все горело огнем. Но Наталья продолжала наполнять сумку.
Максим вбежал следом. Попытался схватить жену за руку.
– Наташ, подожди. Нам нужно поговорить!
Наталья вырвалась.
– Отпусти меня. Мне не о чем с тобой говорить. Вообще не о чем.
– Ну ты же понимаешь, что маме действительно нужна помощь сейчас!
Наталья обернулась и посмотрела на него так, что Максим невольно отступил на шаг назад.
– Твоей маме нужны деньги! На меня ей плевать! А ты готов ради матери уничтожить наше будущее!
Она закрыла сумку, взяла куртку с вешалки и направилась к выходу. На пороге стояла Ольга Ивановна с торжествующим видом, словно только что выиграла главный приз.
– Вот и хорошо, что уходишь, – процедила свекровь. – Максиму нужна нормальная жена, понимающая, а не такая эгоистка.
Наталья прошла мимо нее, не удостоив ответом. Она вышла на лестничную клетку и глубоко вдохнула.
…Мать встретила ее без расспросов. Просто обняла и проводила в комнату.
– Отдохни, доченька, – тихо сказала она. – Утром поговорим, если захочешь.
На следующий день Наталья подала заявление на развод. Максим звонил, писал сообщения, просил вернуться. Обещал, что все изменится, что мама обязательно съедет, что он все понял.
Но Наталья видела правду: будущего с этим мужчиной у нее нет. Максим выбрал мать и ее бесконечные требования. Выбрал не ее, не их семью.
Раз.вод прошел быстро. На последнем заседании Максим выглядел усталым. Он тихо сказал:
– Прости меня.
Наталья молча кивнула и вышла из здания. Она шла по улице и вдруг поймала себя на мысли, что на душе стало легче. Словно сбросила тяжелый груз, который тянул ее на дно, не давал дышать.
Она освободилась. От Максима и от его матери. И теперь могла начать жить заново – для себя, а не для кого-то еще…
