— В какой еще котел? – натурально удивился тридцатилетний Мишаня.
— Ну, как – коммуналка, еда, стирка, уборка – сколько ты собираешься за все это ежемесячно вносить? – спросила Люся.
И, по недоуменному взгляду любимого, поняла, что нисколько!
Все плохое, что происходило вокруг Люси, существовало исключительно извне: там неверные мужья предавали свои жен, а жены – мужей. В семьях росли глупые, хулиганистые дети. А злые свекрови изводили невесток придирками.
У Люси же все было по-другому: в ее уютном мире не было, да и не могло быть всем этим пакостям. Даже со свекровью повезло!
А те, остальные, сами во всем виноваты! Мужа нужно держать на коротком поводке, детей воспитывать, а со свекровью соблюдать вежливую дистанцию.
Так было ровно до того момента, пока она не застала своего мужа со своей подругой, оказавшись в неположенном месте в неположенное время.
Оказывается, дом тоже может стать неположенным местом, если туда прийти в неположенное время…
Это было омерзительно, пошло и подло. Тут еще сработал «эффект неожиданности»: ни от него, ни от нее Люся этого нет ждала.
И, в одночасье, она лишилась всего: крепкой семьи, мужа и лучшей подруги.
Накануне она приготовила запеченную скумбрию. Да, такую – с золотистой корочкой, на подложке из жареной моркови с луком.
И они вчера очень вкусно поужинали, а часть осталась Олегу на завтра: он был архитектором и часто работал из дома.
А скумбрия у Люси получалась просто бомбическая: сначала нужно было нарезанную рыбку поместить на полчаса в смесь из горчицы, майонеза, меда и приправ. А потом запечь – сначала в фольге, а потом подрумянить: Олег это очень любил!
На кухне подруга с ее мужем ели ее скумбрию и смеялись. На нем из одежды были только тру..сы, на ней – его рубаха: что под ней — было не понятно.
А в спальне была разобрана кровать: как в плохом кино, елы-палы…
Подруга натурально смутилась, а муж стал сразу бормотать какую-то фигню: дескать, вот, Татьяна зашла к тебе, а тебя, почему-то, нет!
Ну, она и согласилась подождать! А я решил похвастаться, какая ты у меня хозяюшка, и угостил ее скумбрией!
— Без тр..усов согласилась подождать? — зло поинтересовалась Люся.
— Почему без тр…усов? Там — стр…инги! – ответил Олег: короче муж оказался в курсе «исподнего» подруги…
Люся пошла в спальню, сгребла в охапку белье и бросила в лицо все еще сидевшей за столом паре: прямо на стол, с недоеденной жирной рыбой.
А потом, коротко и сильно, обозначила свою позицию хорошо известными и горячо любимыми россиянами словами: «А идите … !»
После чего ушла в гостиную. Какое-то время за дверью слышалась возня, потом в прихожей хлопнула входная дверь, и в комнату зашел муж: нужно было реанимировать ситуацию.
— Ну, что ты начинаешь, честное слово? А постель я еще с утра не убрал – завозился с проектом!
Ну, да – разделись: так жарко же! И, вообще, она сама пришла!
Люда грустно смотрела на суетящегося мужа: его поезд уже повернул в другую сторону и, стуча колесьями, как говорила Люсина бабушка, набирал скорость. И вообще, в морг, значит, в морг!
Нет, можно было, конечно, помириться, принять его правила игры и соврать, что поверила: мужем-то Олег был хорошим!
К тому же, первый раз прощается – и все это знают! Это потом уже начинают огород городить. Но брезгливая Люся сделать этого не смогла.
Ведь она прекрасно помнила, как утром закрыла одеялом подушку на своей половине кровати: у них были разные одеяла. И когда она уходила на работу, муж еще спал.
А когда сейчас она вошла в спальню, ее одеяло лежало на полу…
В результате, Олег, после того же доброго напутствия идти прямо туда, убыл с чемоданом к маме: квартира была Люсина.
Да, к той хорошей свекрови, с которой у Люси сложились прекрасные отношения.
Но, оказалось, что хорошие отношения возможны только на расстоянии. Тут же любимый двадцати восьмилетний «чирышек», мамин зайка, появился с чемоданом на пороге однушки.
А у не старой еще мамы – любовь-морковь и все дела!
Все это отношениям внутри начавшейся формироваться новой ячейки общества не способствовало. Ну, и началось: «Как ты могла, парш…ивка?»
Но парш…ивке было уже наплевать: на нее же наплевали, а она-то чем хуже?
И любимой свекрови было тоже посоветовано отправляться туда, причем, взявшись за руки с сыном.
После развода Люся почти год не могла смотреть на мужчин: девушку натурально воротило.
Хорошо еще, что детей не успели родить — они прожили вместе только два года: на момент развода Люсе исполнилось всего двадцать четыре.
Время брало свое, и потихоньку она начала «оттаивать». Вторым избранником оказался симпатичный Дима, который был младше ее на год.
Их отношения уже перешли в ин..тимную фазу – они встречались в той самой Люсиной квартире. И молодой человек даже пару раз оставался ночевать.
И тут Димон изъявил желание переехать к ней на ПМЖ, как говорится. А почему бы нет?
— Мы же любим друг друга, и я хочу быть рядом с тобой! Да, засыпать и просыпаться – соглашайся, зая!
В принципе, это было естественным желанием. Но Люся совершенно не была к этому готова.
Дело в том, что счастливыми считаются браки, в которых один из супругов храпит, а другой этого не слышит. А Люся слышала все…
Мало того, что Димочка храпел, как лесоруб, он еще и закидывал на нее ноги! Да, несмотря на разные одеяла, он ухитрялся забрасывать на нее свои окорочка. Демонстрируя растяжку, как у известной балерины…
И в эту пару ночей «счастья», подаренных ей кавалером, Люся почти не спала.
Две ночи – еще ладно, а ей предлагалось поселить у себя это на «постоянку».
И на фоне любви у девушки появилось чувство раздражения: а вы не поспите ночь, и у вас оно появится!
В результате, изумленному кавалеру было отказано от дома: в гости – велкам, а ночевать иди в другое место! И он, униженный и оскорбленный, исчез вместе с рюкзачком: на «постоянку» же…
Миша, появившийся через полгода, был хорош в кров..ати, но не был абсолютно приспособлен к быту: не для этого мама его рОстила!
В раковине после него копилась грязная посуда: мужчина ни разу не вымыл за собой чашку.
Пару раз он просил любимую простирнуть «трусишки и носочки»: оказалось, что взрослый мужик не умеет включать стиралку. А валандаться в тазу оказалось не царским делом.
К тому же, любимый был тем, кого сейчас стали называть рантье: жил на деньги от сдаваемой однушки в квартире с родителями. Как там – не работал, а только ел.
За сдачу однушки денег получалось не слишком много, но ему хватало! А что – мама с папой кормили. А получаемые сорок тысяч великовозрастное чадунюшко тратило на себя и свои «хотелки» — за вычетом алиментов: где-то у него росла дочь.
И он тоже захотел переехать от родителей к любимой:
— Хочу засыпать и просыпаться с тобой, Люсьен!
— Хорошо – засыпай и просыпайся! – разрешила Люся. – Но давай «на берегу» договоримся: как мы будем распределять бюджет и домашние обязанности? Сколько ты планируешь вносить в «общий котел»?
— В какой еще котел? – натурально удивился тридцатилетний Мишаня.
— Ну, как – коммуналка, еда, стирка, уборка – сколько ты собираешься за все это ежемесячно вносить? – спросила Люся.
И, по недоуменному взгляду любимого, поняла, что нисколько!
Квартира же была Люсина: вот пусть она и платит! И разве ей трудно будет простирнуть его бельишко вместе со своим? Да, заодно? Все равно уже стиральный порошок засыпан!
А уж убирать и готовить любят все женщины! Почему это не все? Все, без исключения!
— Так ты, что — не хочешь замуж? – удивился Миша.
— А ты разве предлагаешь мне замуж? – спросила Люся.
— Ну, да: если мы друг к другу притремся! – объяснил любимый.
Ключевым здесь оказалось слово «если»: нетрудно догадаться, что они не притерлись…
И Михаил тоже исчез из ее жизни, на прощанье произнеся:
— Ты – злая!
— Такая же, как первая жена, или еще злее? – ехидно поинтересовалась Люся.
Вскоре появился Слава: прекрасный во всех отношениях человек, неожиданно оказавшийся запойным!
Они, к тому времени, уже жили вместе: мужчина неплохо зарабатывал и в плане быта был выше всяческих похвал.
Он мыл окна и полы, пылесосил и красиво развешивал выстиранное белье: Люся не могла нарадоваться – неужели, повезло?
А потом любимый пропал: оказалось, он «развязал» — а они уже подали заявление! Хорошо, что «развязал» еще до свадьбы: хоть тратиться не пришлось.
Будущая свекровь звонила и плакала в трубку:
— Прими его, и рода, обратно, Христом-богом прошу!
Но Люде снова стало наплевать: ему же на нее наплевать, так почему она должна церемониться?
Поэтому к своему тридцатилетию красивая и милая людям Людмила подошла в гордом одиночестве.
Мать ежедневно звонила и выносила мозг: когда будут внуки? Подруги недоумевали: такая красавица и умница и одна? Может, в консерватории что-то подправить?
Люся отшучивалась: по ее мнению, достойных претендентов на ее руку и сердце, действительно, не было.
Она даже завела себе кошку! Да, просто подобрала на улице котенка и принесла домой.
Кстати, это оказалось очень неплохо: Муське можно было поверять свои неприятности и беды. И никто тебя не перебивал и не лез с совершенно дурацкими советами. А только соглашался коротким мяуканьем. Кстати, психологи рекомендуют!
И тут Люся потеряла голову: она по уши влюбилась в симпатичного Валерия Игоревича. Мужчина был владельцем нескольких аптечных пунктов, богат, самодостаточен, интересен и бездетен.
Да, с таким счастьем – и на свободе!
Люся, к тому времени, превратилась в настоящую роковую красавицу: они были прекрасной парой. Ну, что – на этот раз, наконец, «горько!»
Мама выдохнула: до внуков было рукой подать! Подруги получили известие о скорой свадьбе.
Все время встречались у жениха: у него была роскошная двушка недалеко от центра. А тут Люда решила пригласить его к себе на ужин: назавтра кавалер обещал перевезти ее к себе в квартиру – вещи уже были собраны.
И сначала все шло прекрасно: легкий ужин, с намеками на продолжение и непринужденной беседой. Да, с юмором, легкими прикосновениями и многообещающими взглядами кавалера: я подарю тебе звезду!
И он бы, действительно, подарил эту самую звезду! И еще – много других: жених оказался безобразно богатым на фоне остальных нищебродов.
И уже порадовал «свою гулюшку», как говорила ба, кое-чем из разряда драгоценностей и меховых изделий.
Но тут вышедший в туалет Валера пнул кошку. Нет, Муська не испортила ему обувь, как можно было подумать. Не бросилась царапать гостя. И не кинулась ему под ноги, чтобы вцепиться в икроножную мышцу: она просто шла.
Просто шла из пункта А в пункт Б по своим важным кошачьим делам. Ну, да: ее путь пролегал поперек траектории движения мужчины. И что? Неужели сразу нужно пинать? Ведь животное не сможет тебе ответить!
Но он ее, зачем-то, пнул…
Видевшая это Люся оцепенела. Правда, Валера пнул не больно, а обидно – кошка не пострадала. Но это оказалось уже ненужным плюсом: минус в виде пинка перечеркнул все остальное.
Невеста наблюдала за всем этим сзади. А красивый мужчина, почувствовав это, обернулся и просто усмехнулся: как будто, пинать кошек было обычным делом. Да и что, собственно, произошло?
В результате, вечера не получилось. Да ничего не получилось – ни ужина, ни привычной близости тоже.
— Так ты что – из-за какой-то кошки все это устроила? – удивился Валера, которому вместо еды и тр ах-тибидоха предложили поехать домой. — Получается, все наши отношения – коту под хвост?
И сам улыбнулся удачной шутке.
А Людмила поняла, что она ему ничего не докажет! Ведь бесполезно объяснять сорока пятилетнему хлопчику, что кошек пинать нельзя!
В результате, мужчина ушел, на прощанье зло произнеся:
— Не думал я, что ты окажешься такой д…рой! Подарки верни!
— Вот и зря не думал! Думать всегда надо! – ответила невеста и навсегда закрыла за ним дверь, выкинув прямо на лестничную клетку норковый полушубок и пару колец.
— Запортила ты свою жизнь, внуча! – резюмировала бабушка. — Детей нужно рожать, а ты кошку завела, как старуха!
А у внучи по этому поводу не было никаких комплексов: детей сегодня можно было рожать до пенсии! А если получится, то и на ней: для чего же тогда изобретались все эти новые технологии?
— И, вообще, — продолжила ба, — если любишь вишни, то научись выплевывать косточки!
Так гласила восточная мудрость. А у нас это называлось: фильтруй базар…
И Люся начала фильтрацию: поиски потенциального мужа и отца для будущего ребенка продолжались…
Кто-то скажет: И не поиски это вовсе, а натуральное рас..путство!
А вот и нет: у девушки все было основано на чувствах – как у одной нашей известной актрисы. Да, бывают такие влюбчивые дамы: раз и поплыла!
И если у вас пониженное это самое ли..бидо, лучше тогда молчите! Да, и не завидуйте!
Выбор, на этот раз, был остановлен на сорокалетнем Николае: неглупом, разведенном, привлекательном и небедном – зачем плодить нищету?
Он не злоупотреблял вредными привычками, с удовольствием помогал по хозяйству, без напоминания выносил мусор и ходил в магазин.
И что – бочка сплошного меда? Неужели — ни капельки дегтя?
Да конечно же, был деготь — всего одна малюсенькая капелюшечка: ведь идеальными бывают только боги.
А претендент был, всего лишь, человеком: поэтому и оставлял после себя лужу в ванной…
Это был не оглушающий храп, но все-таки. Ведь и лужа может тоже довести до белого каления, как и незакрытый тюбик с зубной пастой: вон, даже стих по этому поводу сочинили…
А в остальном, претензий к мужчине не было: и отцом он будет хорошим!
Да и с кошкой Николай подружился: Муська его сразу признала! И это был весомый аргумент.
Существовало еще кое-что: мама могла вскоре исполнить свою мечту и стать бабушкой — тест на беременность показал две полоски.
Поэтому, зашедшая в ванную после любимого Люся, столкнувшаяся с чисто вымытым и радостным Коляшей на пороге, переступила через оставленную им лужицу на кафельном полу: ничего, вытру!
И, выплюнув косточку, крикнула в приоткрытую дверь:
— Я скоро! Не скучайте там с Муськой без меня.
Как думаете, права она? Или, все -таки, не очень?
