– Смотри, какую красоту нашла! – Вера вытащила из пакета коробку с гирляндой и потрясла ей перед носом Кирилла.
Муж оторвался от телефона, скользнул взглядом по упаковке.
– Угу.
– Что значит «угу»? Это «роса»! Знаешь, как на елке будет смотреться? Прямо волшебство. Как брызги света! Я в интернете видела – люди такие фотографии выкладывают, закачаешься.
Вера уже представляла их гостиную: приглушенный свет, мягкое мерцание сотен крошечных огоньков, запах мандаринов и хвои. Идеальный новогодний вечер. Тот самый уют, который она так старалась создать в этой квартире.
Кирилл снова уткнулся в экран.
– Ну купила и купила…
Вера сдержанно вздохнула, но промолчала. Ладно. Главное – результат.
Елка уже стояла в углу, дожидаясь украшений. Вера распаковала гирлянду, и тонкие медные проводки с россыпью светодиодов заструились между пальцами. Красота. Осталось только аккуратно обмотать каждую веточку.
– Кир, помоги, а? Одной неудобно.
Муж со вздохом отложил телефон и поднялся с дивана. Движения у него были тяжелые, словно его попросили не гирлянду повесить, а разгрузить фуру с кирпичами.
– Держи вот тут, я буду снизу начинать, – скомандовала Вера.
Первые минут двадцать все шло более-менее гладко. Вера старательно укладывала проводок между иголками, следила, чтобы огоньки распределялись равномерно. Кирилл придерживал елку и подавал следующий участок гирлянды.
– Вер, ну сколько еще? Я устал…
– Потерпи, осталось немного.
Но «немного» растянулось надолго… Гирлянда путалась, огоньки сбивались в кучу, приходилось переделывать. Вера хотела идеально, и это требовало времени.
Кирилл начал демонстративно поглядывать на часы и тяжело вздыхать. Сначала украдкой, потом уже в открытую.
– Верунь, уже больше часа с этим.. возимся.
– И что?
– Ничего. Просто констатирую факт.
Вера прикусила губу. Не заводись, сказала она себе. Не сейчас.
– Помоги лучше вот здесь подтянуть.
Кирилл дернул проводок слишком резко, и целый участок, который Вера только что выложила, съехал набок.
– Осторожнее!
– Да я аккуратно.
– Аккуратно? Ты же все испортил! Я полчаса эту ветку делала!
– Полчаса на одну ветку? – Кирилл хмыкнул. – Может, тебе еще пинцет дать? Для ювелирной точности?
Вера промолчала. Переделала. Пошла дальше.
Но минут через сорок терпение Кирилла окончательно лопнуло…
– Слушай, объясни мне, – он отступил от елки, сложив руки, – зачем мы тратим время на эту ерунду?
– Это не ерунда.
– Да ладно тебе. Гирлянда как гирлянда. Можно было просто накинуть и все.
Вера медленно повернулась к мужу. В груди начало подниматься что-то горячее и колючее.
– Накинуть и все, – повторила она. – Понятно.
– Ну а что? Есть дела поважнее, чем возня с какими-то лампочками.
– Какие, например? Полежать на диване? Полистать ленту?
Кирилл нахмурился.
– Вер, не начинай.
– Нет, давай, расскажи мне про важные дела! Потому что я что-то не припомню, чтобы ты хоть к чему-то в этом доме проявлял интерес. Тебе же ничего не нужно, кроме еды, сна и телевизора!
– Это неправда.
– Правда! Я стараюсь, придумываю что-то, хочу, чтобы у нас было красиво, уютно, по-человечески. А тебе плевать! Тебе на все плевать, Кирилл!
– Ты сейчас из-за гирлянды устраиваешь скандал, серьезно?
– Я устраиваю скандал из-за того, что ты относишься ко мне как к мебели! К моим желаниям, к моим стараниям!
– Какие у тебя старания? Проводочки по веточкам раскладывать? Вер, это же бред. Нормальные люди вешают гирлянду за десять минут.
– Нормальные люди ценят своих жен!
Дальше понеслось. Вера сама не заметила, как из ее рта полился поток накопившихся обид. Про его носки на полу, про немытую посуду в раковине, про то, как он забыл про ее день рождения в прошлом году и вспомнил только к вечеру, когда она уже выплакала все глаза. Кирилл огрызался, защищался, вспоминал свои претензии: ее вечное недовольство, придирки, невозможность просто расслабиться дома.
Гирлянда «роса» так и осталась висеть кое-как – половина ровно, половина съехала, один угол вообще провис уныло, словно сдулся. Елка стояла посреди их ссоры, нелепая и грустная.
В какой-то момент оба замолчали. Не потому что помирились, просто выдохлись.
– Я больше не могу, – бросила Вера и умчалась в спальню.
Дверь за ней закрылась тихо, без эффектного хлопка. Хлопать не было сил.
В комнате она достала дорожную сумку.
– Поеду к родителям, – сообщила она мужу, запихивая в сумку свитер.
Кирилл недоуменно нахмурил брови.
– На выходные?
– Пока да.
– Когда вернешься?
– Не знаю.
Он не стал спрашивать зачем и почему. Не стал останавливать. Просто смотрел, как она собирается.
– Ладно, – сказал он наконец.
– Ладно, – эхом отозвалась Вера.
…Субботу и воскресенье она провела у родителей, игнорируя редкие сообщения от Кирилла. «Ты как?» – пиликнул телефон утром. Вера посмотрела на экран и отложила трубку. «Может, созвонимся?» – пришло вечером. Она и это оставила без ответа.
Пусть подумает. Пусть хоть немного побудет в тишине и поймет, каково ей было все эти месяцы – одной в их молчаливой квартире.
…В воскресенье Вера встретилась с Леной и Оксаной в кафе на Пушкинской. Уютное местечко с мягкими диванами и ароматом корицы – идеальная декорация для душевного разговора.
– И вот он мне говорит: ерунда, нормальные люди вешают за десять минут! – Вера сделала глоток латте. – Представляете?
Лена многозначительно переглянулась с Оксаной.
– Верочка, – Лена наклонилась ближе, и в ее глазах мелькнуло что-то острое, – ты же понимаешь, что это только начало?
– В смысле?
– Ну, сегодня он на гирлянду твою плюет, завтра – на тебя целиком.
Оксана закивала так энергично, что ее серьги зазвенели.
– Мой бывший тоже так начинал. С мелочей. А потом выяснилось, что ему вообще наплевать на все, кроме своего комфорта.
– Мужики не меняются, – изрекла Лена тоном гуру семейных отношений. – Это закон природы. Можешь хоть сто лет биться – ему плевать.
Вера крутила в руках чашку. Что-то в этом разговоре царапало ее душу. Что-то новенькое…
– Девочки, ну это же просто ссора…
– Просто ссора? – Оксана даже рассмеялась. – Верунь, очнись! Это звоночек. Первый, но не последний. Мы это уже проходили.
– Точно, – поддержала Лена. – Задумайся серьезно. Зачем цепляться за то, что уже обречено?
Вера подняла глаза и вдруг заметила. В глазах обеих подруг – странный блеск. Не сочувствие. Не тревога. Что-то другое. Предвкушение? Злорадство? Скрытая радость?
Лена и Оксана обе пережили развод. Обе теперь жили одни, с кошками и бесконечными сериалами. И сейчас, глядя на них, Вера вдруг увидела: они не хотят помочь. Они хотят, чтобы она присоединилась к их клубу.
– Спасибо за советы, девочки, – Вера улыбнулась. – Я подумаю.
Но думала она уже о другом.
…Понедельник тянулся невыносимо. Вечером Вера сидела в метро, глядя на свое отражение в темном стекле, и не знала, чего ждать от возвращения домой.
Ключ провернулся в замке. Вера толкнула дверь, шагнула в прихожую…
И замерла.
Из гостиной лился мягкий свет. Сотни крошечных огоньков мерцали на елке – ровно, аккуратно, идеально. Гирлянда «роса» обвивала каждую веточку именно так, как Вера мечтала. Волшебная атмосфера, о которой она грезила, наконец наполнила их квартиру.
Кирилл вышел из спальни. Лицо виноватое, руки как-то неловко висят вдоль тела.
– Вер…
– Ты это сделал?
– Ну… да. Я переделал. Три раза, если честно. Оказалось, правда сложно.
Вера молчала. Смотрела на него. На елку. Снова на него.
– Прости меня, – Кирилл сделал шаг вперед. – Я был неправ. Совсем неправ. Ты хотела красоту, а я… Я повел себя как последний…
– Кирилл…
– Погоди, дай скажу. Я к маме ездил на выходных. Она мне… ну, вправила мозги. Объяснила, что для тебя это важно – создавать уют. Что тебе нужно, чтобы я это видел и ценил. А я… я проглядел. Прости.
У Веры защипало в глазах.
– Галина Михайловна тебе все это сказала?
– Ага. Еще много чего сказала. Про то, что мелочи очень важны. Что я тебя обижаю и даже не замечаю.
Слезы потекли сами. Вера не пыталась их остановить.
Кирилл шагнул ближе и обнял ее – крепко, по-настоящему.
– Я по тебе скучал, – прошептал он в ее макушку. – Эти дни без тебя… Мне так плохо было.
– Мне тоже, – выдохнула она.
Они стояли так долго. Огоньки на елке мерцали, отбрасывая теплые блики на стены.
…Новый год встречали вдвоем. Шампанское, оливье, мандарины и та самая гирлянда «роса», которая наконец сияла так, как мечтала Вера. Бой курантов, звон бокалов, поцелуй у елки.
– С Новым годом, – Кирилл прижал ее к себе.
– С Новым годом, – Вера улыбнулась.
Когда Лена и Оксана узнали о примирении, их поздравления прозвучали так фальшиво, что Вера едва не рассмеялась в трубку. «Ну, рады за тебя», – процедила Лена. «Надеюсь, он действительно изменится», – добавила Оксана с явным подтекстом «конечно, не изменится».
Вера повесила трубку и больше не перезванивала.
Она вдруг ясно поняла: многие подруги в состоянии только сочувствовать чужому горю, ведь счастью радоваться сложно. Легче пожалеть, покивать с сожалением и пойти дальше по своим делам. А для счастья нужны совсем другие люди рядом. Свои люди…
