— Василич, у нас обед! – неожиданно «ожила» рация, которая для удобства (и чтобы никуда случайно не потерялась) была подвешена на металлическую цепочку к потолку. – Минут тридцать, не больше. А потом нам арматуру надо будет поднять. Как слышно, прием?
— Нормально слышно. Я тебя понял, Коля. Как пообедаете, дайте знать. Буду на связи. И приятного аппетита.
— Спасибо. Василич, ты там тоже перекуси чего-нибудь, а то до вечера еще долго.
— Обязательно.
Когда рация замолчала, Иван Васильевич откинулся на спинку кресла, налил себе в кружку горячий кофе из термоса, сделал пару глотков, и посмотрел вниз.
Из кабины башенного крана открывался изумительный вид. Вся стройплощадка, как на ладони.
Да что там стройплощадка – с высоты 80-ти метров ему хорошо было видно большую часть города. Дома, магазины, дороги, машины и троллейбусы.
А если взять бинокль, который всегда под рукой, можно даже рассмотреть улыбки на лицах людей, что находились рядом со строительной площадкой и на соседних улицах.
Смотришь на эти улыбки – и сам невольно улыбаешься. И уже не так одиноко здесь, на высоте. Где только он и небо.
В такие минуты, когда строители, словно муравьи какие-нибудь, разбегались по разным углам, чтобы пообедать, Иван Васильевич устраивал себе своеобразный релакс.
А что? Действительно релакс: пьешь кофе, любуешься местными красотами, наблюдаешь украдкой за людьми, думаешь о чем-то хорошем.
И тело отдыхает, и душа радуется.
«Лепота!» — как сказал его тёзка в одном популярном советском фильме, который обычно под Новый год показывают.
Вот и сейчас Иван Васильевич наслаждался, так сказать, моментом. В его распоряжении целых полчаса.
А это немало, учитывая, что время на высоте почему-то тянется дольше, чем на земле.
Сейчас он выпьет кофе с бутербродами, потом выйдет на площадку рядом с кабиной, чтобы «косточки размять», а то затекают ноги от продолжительного сидения на пятой точке.
Ну а после легкой разминки можно будет снова в бой. Работы на стройке непочатый край, как говорится.
Каждый день ему приходится что-то поднимать и опускать, что-то переносить с места на место.
Каждый божий день Иван Васильевич наблюдает за тем, как быстро «растут» новостройки на территории стройплощадки, становясь выше этаж за этажом.
Это, знаете, как маленький ребенок, который год за годом и сантиметр за сантиметром становится взрослее.
— Василич, а ты профессию сменить никогда не думал? – в шутку спросил у него прораб, когда крановщик, закончив очередную смену, спустился по лестнице на землю. – Не надоело тебе еще туда-сюда лазить? Возраст ведь у тебя не тот уже. Сколько тебе, кстати?
— За полтинник уже перевалило, — уклончиво ответил крановщик прорабу.
— Вот! За полтинник уже перевалило. На пенсию скоро. Так что, не надоело? Может, попроще работенку тебе подыскать? Ну там – сторожем, например.
— Нет, не надоело, — улыбнулся Иван Васильевич. – И профессию менять не планирую. До самой пенсии работать буду, если здоровье позволит. Люблю я свою работу, понимаешь? А то, что лазить приходится, так это, наоборот, полезно.
И Иван Васильевич не лукавил. Работу свою, тяжелую и временами опасную, он действительно любил.
За свою жизнь он на самых разных кранах работал, но башенные ему нравятся больше.
Чем выше был кран, тем больше он ему нравился. Тем больше он им восхищался. И тем сложнее ему было с ним потом расставаться.
Четыре года назад ему пришлось, например, на 140-метровом башенном кране трудиться – вот это было что-то! До сих пор, как вспомнит, так дух захватывает.
И ведь не лень ему было каждый раз по металлической лестнице на самый верх забираться, а потом — спускаться.
Наоборот – нравилось очень. Потому что, как говорят врачи: движение — это жизнь.
Сейчас у него кран поменьше (точнее – пониже) – всего 80 метров в высоту. Но ощущения тоже непередаваемые. Смотришь из кабины вниз и чувствуешь себя…
…нет, не Богом, конечно. Но таким, знаете, Гулливером в стране лилипутов.
Многие люди панически боятся высоты, а Иван Васильевич, наоборот, любил. А как ее можно не любить?
Ведь здесь, на высоте, ты находишься ближе к небу и ближе к звездам (иногда ведь и ночью приходится работать), а он всегда об этом мечтал. С самого детства.
Будучи еще десятилетним непослушным мальчишкой, Ваня частенько забирался на самые верхушки тополей, которые в его родном поселке росли вдоль дороги.
Забирался, и сидел там час, второй, третий. Ему совсем не было страшно. Чего не скажешь о его родителях.
— Ваня! Что же ты творишь?! – в ужасе кричала его мама, и сразу хваталась за сердце, когда видела своего единственного сына на дереве. И до хрипа в голосе умоляла его, чтобы он немедленно спустился.
Приходилось Ивану тогда спускаться, чтобы мать не нервничала. А потом — обещать ей, что такого больше не повторится.
Мама успокаивалась, а через некоторое время Ваня снова забирался на какой-нибудь тополь.
И снова сидел там часами, с юношеским восторгом в глазах осматривая окрестности.
Сердце бешено бьется в груди, руки трясутся, а на душе так хорошо. Не передать словами.
Иван Васильевич так увлекся своими воспоминаниями, что совсем забыл про бутерброды с сыром и вареной колбасой, которые находились в «походной» сумке.
Но поскольку кофе он уже выпил, а всухомятку ему есть не хотелось, то он решил, что перекусит чуть позже. Наверняка ведь, будет у него еще свободная минутка.
Так что — ничего страшного.
Поставив кружку в специально отведенное для нее место, крановщик вышел на площадку рядом с кабиной, потянулся и…
…в тот самый момент он заметил какое-то странное оживление прямо у него под ногами.
Некоторое время он задумчиво рассматривал быстро мелькающие точки внизу, а потом решил всё-таки разобраться, что там происходит.
Забежав в кабину, Иван Васильевич схватил бинокль, выбежал обратно на площадку и стал всматриваться вниз.
А там, внизу, свора собак, которая жила на стройке, гналась за перепуганным маленьким котенком.
— Ах, вы ж… — громко выругался Иван Васильевич. — Что же вы творите, бессовестные?!
Как этот серенький котенок на стройплощадке оказался, крановщик не понимал.
Ни одному здравомыслящему коту не придет в голову пробраться на территорию, которая охраняется собаками.
Либо по неопытности он сюда залез, почувствовав запах еды, либо же убегал от кого-то. Да, и такое могло быть.
Подростки в этом районе частенько уличных котов гоняют. Иван Васильевич неоднократно делал им замечания, пристыдить пытался, но они ничего не понимают.
Поколение сейчас такое — взрослых совсем не уважает. И не слушает. Так что всего его замечания мимо их ушей пролетали.
И вот сейчас этот маленький котенок изо всех сил старался убежать от преследующих его собак.
То в одну сторону вильнет, то в другую. То развернется резко на одном месте и направится в противоположном направлении. Вот только видно было, что силы его на исходе.
И если, например, во дворе дома котенок мог бы спрятаться на дереве, то на строительной площадке спрятаться ему было негде, потому что никаких деревьев тут не было.
Несколько раз он пытался, конечно, забраться под вагончики, но собаки тоже туда спокойно забирались.
В общем, испугался Иван Васильевич, что собаки догонят малыша, а потом…
…что будет потом, остается только догадываться. Но что-то подсказывало ему, что ничего хорошего.
Собаки эти не то, чтобы агрессивные очень – просто инстинкты у них, понимаете?
Территориальный инстинкт, инстинкт преследования. Плюс еще давняя вражда между кошками и собаками. Если поймают они котенка, то сладко ему точно не придется.
— Василич, мы пообедали, — раздался из рации голос прораба. – Давай арматуру поднимать.
— Ага, понял, — быстро ответил ему крановщик. – Только это… Не сейчас. Чуть позже. Хорошо?
— Не понял… В смысле не сейчас?
— Коля, некогда объяснять. Чуть позже, ладно? Мне срочно отлучиться нужно. Ненадолго.
Ненадолго – это, конечно, понятие относительное. Потому что спуск и подъем по лестнице занимал около 20 минут в одну сторону. Это раньше Иван Васильевич мог за десять минут уложиться. А сейчас возраст уже не тот.
Но и смотреть, как собаки гоняют котенка по стройке, он тоже не мог.
Крановщик выскочил из кабины на площадку, после чего стал быстро спускаться по лестнице, моля Бога, чтобы он успел спуститься до того, как случится непоправимое.
И кто его знает, может быть, просто повезло, а может, Бог действительно услышал его…
…ну потому что на тот момент Иван Васильевич был ближе к нему, чем остальные люди, которые находились на земле.
В общем, он успел.
Когда Иван Васильевич, спустившись по лестнице вниз и, не обращая внимания на недоуменные взгляды прораба и строителей, побежал в самый дальний угол строительной площадки, где громко лаяли собаки, то котенок был еще жив.
Перепуган до смерти, но жив.
И вы не поверите, но даже в таком состоянии он до последнего пытался бороться за свою жизнь.
Котенок выгнул спину, взъерошил шерсть и громко шипел на собак, которые уже взяли его в кольцо и пытались ухватить усатого нарушителя спокойствия за что-нибудь.
Но пока у них это не получалось…
— А ну-ка разойдись быстро! – гаркнул на собак Иван Васильевич. – Не сметь его трогать!
Собаки удивленно повернули головы на крановщика, растерялись и замолчали. Ну никак не ожидали они увидеть Ивана Васильевича на земле. На расстоянии всего нескольких шагов от себя.
Он ведь там — в кабине был. Они сами видели, как он целых двадцать минут поднимался по лестнице.
А еще…
…еще они очень уважали этого человека, который каждый день подкармливал их вкусной домашней едой – то макароны с мясом принесет, то гречку с тефтелями в томатном соусе.
Иной раз и супчиком вкусным поделится. Например, с лапшой и курочкой.
Жена Ивана Васильевича, царствие ей небесное, научила его готовить – будто знала, что когда-нибудь он совсем один останется. И вот теперь Иван Васильевич с благодарностью вспоминал все ее уроки. Очень они ему пригодились.
Он теперь и себе еду готовил, и собачкам, которые на стройплощадке жили.
Так что, сами понимаете, никак не могли животные ослушаться этого человека.
Поэтому они тут же отступили от серого котенка и, неуверенно виляя хвостами, виновато опустили глаза, наблюдая за Иваном Васильевичем исподлобья.
Котенок, к слову, не убежал никуда, хотя мог это сделать, а тоже смотрел на Ивана Васильевича. Как на ангела, спустившегося с небес на землю.
— Вы чего это удумали? – сердито спросил крановщик. — Толпой на маленького котенка нападаете. Совсем совесть потеряли, что ли? Это за что же я вас тогда кормлю?
Собаки занервничали. Кто-то даже подошел к нему ближе, чтобы лизнуть ему руку. В знак примирения.
А потом… Потом собаки, быстро переглянувшись, так на него посмотрели.
«Прости нас, человек, мы больше так не будем, честное слово…» — читалось в их глазах.
Испугались они, что Иван Васильевич кормить их перестанет. И хотя он был не единственным человеком, кто их подкармливал, еда, которую он приносил им, была вкуснее.
Крановщик усмехнулся, прошел мимо собак, осторожно взял котенка на руки и погладил его, успокаивая:
— Не переживай, больше тебя тут никто не обидит. Это у них инстинкты, понимаешь… – усмехнулся Иван Васильевич, бросив взгляд в сторону собак. — Они не хотели сделать тебе ничего плохого.
А котенок и не переживал уже. Ведь теперь он был выше собак, и ничего они ему не сделают.
— Василич! – раздался вдруг голос прораба. – Это ты из-за котенка, что ли на землю спустился?
— Ага. Из-за него. Боялся, что собаки с ним что-то делают. А он ведь маленький еще совсем.
— Ну ты и добрая душа, — улыбнулся прораб. – И не лень же тебе было спускаться?
— Нет, не лень.
— А арматуру ты нам сегодня поднимешь? А то работа стоит. Нехорошо это.
— Не переживай, Коля, сейчас все сделаем. Ну не мог я по-другому поступить, понимаешь?
Иван Васильевич посмотрел на собак, потом – на котенка. Потом по сторонам осмотрелся, думая, куда же деть этого малыша. И в конце концов решил взять его с собой.
Ему так спокойнее будет.
*****
И вот крановщик опять поднимается по лестнице на 80-метровую высоту – туда, где находится кабина, а под робой у него прижимается к груди маленький котенок.
Прижимается и с любопытством в глазах осторожно выглядывает из-под верхней одежды.
Малыш понимал, что они куда-то поднимаются, но пока еще не знал, куда именно.
А когда Иван Васильевич забрался в кабину, закрыв дверь, и выпустил его, котенок на мгновение опешил. Нет, правда – растерялся он от того, что увидел.
А увидел он целый мир, который был где-то далеко-далеко внизу. И еще облака увидел. И птичек, пролетающих мимо. И ослепительное солнце.
— Ну что, нравится тебе тут? Не боишься высоты? – усмехнулся Иван Васильевич.
— Мяв! – ответил ему котенок.
Конечно, ему тут нравилось.
И конечно, он совсем не боялся никакой высоты – на высоте ему, наоборот, было комфортнее, чем на земле. Потому что безопасно. Потому что никто его тут не достанет. Ни собаки, ни подростки, из-за которых он и оказался на стройплощадке.
Убегал он от них, и «нырнул» в небольшую дырку в заборе. Да только так получилось, что из огня да в полымя попал. Если бы не Иван Васильевич…
И пока крановщик доставлял арматуру «по адресу», малыш с нескрываемым интересом наблюдал за маленькими человечками в оранжевых и белых касках, которые находились внизу.
И за маленькими собачками он тоже наблюдал. Они теперь были такими крохотными, что котенок совсем их не боялся.
Наоборот, он вдруг почувствовал себя большим и сильным. И всё благодаря этому доброму человеку.
«Интересно, он оставит меня?..» — думал котенок, бросая вопросительный взгляды на крановщика, который в тот момент поднимал уже вторую связку арматуры.
Иван Васильевич котенка оставил. Ну а куда его такого маленького отпускать?
Да и ему, одинокому предпенсионеру, с котенком веселее жить будет.
С тех пор, как десять лет назад умерла его жена, Иван Васильевич ведь один жил, поэтому…
…поэтому он был совсем не против пушистого друга. Надо уже что-то делать со своим одиночеством.
С тех пор крановщик со серым котенком никогда больше не расставался.
Каждый день он брал его с собой на работу, а после окончания смены вместе с ним уходил домой.
И пока Иван Васильевич работал, котенок с восхищением смотрел на мир из кабины башенного крана. Мир, который принадлежал только ему и его человеку.
В перерывах между работой они ели бутерброды (точнее – Иван Васильевич ел бутерброды, а котенок – колбасу).
А потом, если еще оставалось свободное время, они смотрели на людей, на город, на пролетающих мимо птиц и…
…на облака, за которыми, наверняка, была жена Ивана Васильевича и мама Дымка, которая однажды пропала куда-то и больше не появлялась. Да, они точно там. За облаками.
Котенок чувствовал это.
*****
Спустя несколько лет Ивану Васильевичу пришлось-таки уволиться по состоянию здоровья, и теперь он вместе с Дымком регулярно уезжает за город – на дачу.
И, знаете, Дымку там очень нравилось проводить время. Как говорится: новая жизнь – новые эмоции.
Он, кстати, уже вырос. Стал большим и красивым. Хотя в душе — это всё тот же маленький котенок.
И бывает, сядут они вместе на лавочку под яблоней, поднимут свои головы и молча смотрят на небо.
И так хорошо у них на душе от приятных воспоминаний. Потому что, физически они хоть и на земле сейчас находятся, а мыслями по-прежнему там, на высоте…
