Вера знает, как правильно заворачивать голубцы, чтобы они не разваривались и сохраняли форму. Вера знает, каким маршрутом ехать в аэропорт, чтобы избежать пробок, даже в час пик. Вера знает, как составить жалобу в управляющую компанию так, чтобы ее не просто прочитали, а немедленно исполнили. У самой Веры краны не подтекают, а соседи сверху ходят на цыпочках после одного ее визита «для беседы».
Вере положено все знать. У Веры дочь, София.
Когда Софии исполняется шесть, Вера начинает операцию «Лучшая школа». Составляет таблицу в Excel, куда заносит рейтинги, отзывы, квалификацию учителей и наличие ремонта в столовой. Она лично обходит двенадцать школ, в каждой беседуя с завучем и оценивающим взглядом окидывая рекреации. Проверяет маршруты, чтобы быть уверенной: к пятому классу София сможет сама, без посторонней помощи, добираться домой
Победителем становится гимназия №3 с углубленным изучением всего на свете. Учителя – мастера своего дела, директор – харизматичный лидер, который находит спонсоров для покупки новейшего оборудования. Ученики после уроков ставят спектакли на французском и играют в шахматы.
Вера одевает Софию на первую линейку. Платье – скромное, клетчатое, бант – шелковый, нежно-голубой, в тон глазам дочери. Букет – из пышных белых астр, без вульгарных гладиолусов. София послушно позволяет себя нарядить, а потом, выходя из подъезда, задевает рукой только что покрашенные ворота. Длинная синяя полоса тянется через все безупречное платье.
Вера никогда не кричит.
Ее собственная мать орала до хрипоты, и Вера дала себе зарок. Она лишь сжимает руку дочери так, что та всхлипывает от боли, и ведет ее обратно, переодевать. Новое платье, серое и ничем не примечательное. На линейку они врываются запыхавшиеся, последними. На фотосессии у Софии спутаны волосы, астры поникли.
***
С этого дня начинается их тихая война. Вера выстраивает безупречную линию обороны, а София всегда находит лазейку.
Дочь приносит двойку по математике аккурат перед отчетным собранием попечительского совета, председателем которого является Вера. Именно Вера организовала для всего класса поездку в Санкт-Петербург и выбила для «юных дарований» бесплатные абонементы в бассейн. А тут – двойка. Позор.
Или другая история. София растет тихоней, все свободное время проводит за рисованием в своем скетчбуке. На предложения Веры подружиться с кем-нибудь – например, с дочерью ее коллеги, бойкой и общительной Лерой – она лишь мотает головой и утыкается в альбом.
– Ну почему, солнышко? – голос матери сладок, как сироп. – Вместе веселее! Я куплю вам вкусный торт или испеку твою любимую шарлотку…
– Не надо, – упрямо твердит София.
Вера все же приглашает Леру. Накрывает стол с мини-сэндвичами и какао. Лера, в нарядном платье, щебечет о новых тенденциях в молодежной моде. София сидит в углу на диване, уткнувшись в скетчбук, и рисует. На попытки Веры вовлечь ее в беседу не реагирует. Когда Вера подходит, чтобы забрать альбом, дочь поднимает на нее глаза, и в них столько молчаливого упрека, что мать отступает.
Лера, устав разговаривать сама с собой, вежливо говорит: «Мне пора, тетя Вера. Спасибо». И уходит, не взглянув на Софию. Вера смотрит на дочь, укрывшуюся скетчбуком, как щитом, и впервые в жизни ненавидит искусство.
Вскоре после этого в классе появляется Катя – хулиганка и троечница из неблагополучной семьи. Ее энергия выплескивается в том, что она подпиливает ножки стула у учительницы физики или рисует на стене в туалете философские граффити вроде «Платон мне друг, но истина дороже».
И вот за ужином София говорит спокойно:
– Мам, тебя завтра вызывают в школу.
Подробностей Вера не добивается. Весь вечер она пьет валерьянку, а утром, с каменным лицом, является к директору. Оказывается, педагоги, решив, что тихая София сможет усмирить буйную Катю, посадили их вместе. Сначала это сработало. Потом начался хаос. Кто-то подменил все ручки в классе на исчезающие чернила. Кто-то от имени завуча отправил учителю физкультуры смс о том, что урок отменяется в связи с внеплановой проверкой санстанции.
Поймали их на том, что Катя пыталась нарисовать на стене спортзала цитату из Канта. И делала это не по памяти, а с листочка, на котором аккуратным почерком Софии была выведена фраза: «Характер – это способность действовать по принципам». Катя, понятное дело, Канта не читала.
– Это клевета, – ледяным тоном заявляет Вера. – У вас нет доказательств. Я многое сделала для этой гимназии, чтобы со мной так разговаривали.
– Конечно, Вера Петровна, – заговорщически понижает голос директор. – Мы их, конечно, рассадили. Но, понимаете, Катя – девочка буйная, но чтобы так тонко пошутить… с исчезающими чернилами… У нее фантазии бы не хватило.
Вера выходит из кабинета, забирает Софию с урока химии под предлогом визита к стоматологу.
Они идут молча. Посреди тихой улицы Вера резко останавливается, поворачивает дочь к себе. И в ее глазах видит не раскаяние, а спокойную, холодную решимость.
– Что тебе нужно? – спрашивает Вера.
– Чтобы ты больше никогда не приглашала ко мне Леру, – четко говорит София. – Никого не надо приглашать.
Вера молча кивает.
Инцидент в школе замяли, Катю вскоре перевели в другое место.
***
В восьмом классе Вера записывает Софию в школу искусств. «Развитие чувства прекрасного, – убеждает она себя. – И социализация». София заявляет, что не хочет. Вера, скрепя сердце, парирует: «Нельзя отказываться от того, чего не пробовала».
Талантливую дочь председателя попечительского совета сразу определяют в старшую группу по живописи. И начинается странное. София, чьи скетчи были полны жизни, вдруг начинает писать унылые, технически безупречные, но абсолютно бездушные натюрморты. Ее постепенно переводят в младшую группу, а потом и вовсе оставляют делать монотонные упражнения по штриховке. Апофеозом ее «карьеры» становится задание в течение месяца перерисовывать гипсовый куб при разном освещении.
Вера ходит на все выставки учеников школы искусств, где работы Софии скромно висят в самом дальнем углу.
***
Наступает одиннадцатый класс. Вера, помня свою титаническую работу по выбору школы, готова повторить подвиг с вузами. Она составляет подробнейший анализ рынка труда, перспектив и проходных баллов. На блюдечке с золотой каемочкой она преподносит дочери список из пяти экономических и юридических факультетов.
И узнает, что все ее усилия напрасны. София поступает на факультет анимации. В столичную академию искусств. На бюджет.
– Дорогая, ты уверена в своем выборе? – голос Веры дребезжит, а внутри нее бушует ураган паники.
– Абсолютно, мама, – отвечает София, глядя на нее своими очень спокойными, очень синими глазами.
Они едут в Москву. Вера сидит в коридоре со списком «утешительных» московских экономических вузов на коленях, готовясь ловить рыдающую дочь и мягко направлять ее к стабильному будущему.
София выходит из аудитории с тем же невозмутимым лицом.
– Вроде все нормально. Пошли есть пиццу, – говорит она.
Вера не верит. Но когда вывешивают списки, фамилия Софии оказывается в числе поступивших.
– Почему? – не выдерживает Вера. – Все эти годы в художественной школе… эти бесконечные кубы… Зачем? У тебя же был талант!
– Был, – соглашается София.
– Тогда почему? – почти кричит Вера.
– Потому что это было МНЕ не нужно, – отвечает ее семнадцатилетняя дочь. – Это было нужно ТЕБЕ.
Ноги Веры подкашиваются, и она опускается на ближайшую скамейку.
Рядом стоит ее дочь – талантливая, упрямая, поступившая в лучший вуз страны вопреки всему. И Вера с ужасом понимает, что все эти годы она не воспитывала дочь. Она пыталась выстроить ее под себя, написать предсказуемый и понятный маршрут ее судьбы. А София всегда была живой и непредсказуемой, и умело уходила от материнского давления. Вера поняла, что проиграла свою тихую войну. Впервые в жизни у нее нет плана на завтра и она не знает, что с этим делать.
