Зима в этом году словно решила показать всё своё великолепие: снега выпало столько, что дворы и улицы превратились в сказочные пейзажи. Пушистые белые хлопья непрерывно кружились в воздухе, мягко ложились на крыши домов и тротуары, а мороз придавал воздуху особую свежесть и прозрачность.
В квартире Карины и Егора царила совсем другая атмосфера – тёплая и умиротворяющая. За большим окном разворачивалось белоснежное представление, а внутри, за плотно закрытыми стёклами, было уютно и спокойно. Настольная лампа излучала мягкий, приглушённый свет, который создавал вокруг себя круг тёплого сияния, отгоняя зимнюю прохладу.
Супруги устроились на диване, укутавшись в пушистый плед. На экране телевизора шла очередная семейная комедия, не несущая особой смысловой нагрузки, так посмеяться, отдохнуть. Карина внимательно следила за происходящим, время от времени едва заметно улыбаясь каким‑то своим мыслям. Егор сидел рядом, расслабленно откинувшись на спинку дивана, и тоже смотрел фильм, но его внимание то и дело переключалось на падающий за окном снег. Зрелище было безумно красивым.
Приятную атмосферу нарушил мелодичный звон – это зазвонил телефон Егора. Он не сразу отреагировал, словно не хотел прерывать это тихое семейное времяпрепровождение, но звонок повторился. С лёгким вздохом мужчина достал смартфон из кармана, взглянул на экран и снова вздохнул:
– Опять Данил звонит, – произнёс он, обращаясь к жене. – Уже третий раз за вечер.
Карина чуть повернула голову в его сторону, но не оторвала взгляда от телевизора.
– Наверное, опять зовёт в гости, – спокойно ответила она. – Он же купил дачу, хочет отметить. Почему-то это человек совершенно не хочет слышать слова “нет”.
Егор провёл пальцем по экрану, принимая вызов.
– Да, Дань, привет, – произнёс он, стараясь, чтобы голос звучал бодро.
– Егор! Ну когда уже приедешь? – голос друга буквально звенел от воодушевления. – Я же говорил – отмечаем покупку! Всё готово: баня протоплена, стол накрыт, друзья собираются. Хватит дома сидеть, а? Приезжайте с Кариной, будет весело!
Егор на секунду замолчал, обдумывая ответ. Он покосился на Карину, которая в этот момент едва заметно покачала головой. Она не произнесла ни слова, но он прекрасно понял её безмолвный сигнал: шумные посиделки, громкая музыка, бесконечные разговоры и суета – всё это сейчас совсем не вписывалось в их планы. Им обоим хотелось провести эти выходные тихо, в своём уютном мирке, где можно никуда не спешить и ни перед кем не отчитываться.
Егор немного помедлил, прежде чем ответить. В голове промелькнула отличная идейка, которой он тут же поспешил воспользоваться.
– Слушай, – начал он негромко, – тут такое дело… Карина уехала к маме на пару дней. Я один не хочу ехать, сам понимаешь. Еще кто-нибудь ей что-нибудь скажет не то… Не хочу с женой ссориться по пустякам. Мы обязательно как-нибудь посидим, но позже.
На том конце провода наступило короткое молчание, а потом Данил отозвался с явным удивлением:
– Как уехала? А когда вернётся?
– Завтра вечером, – произнёс Егор с легкой тоской в голосе. – Она так внезапно решила поехать… А ведь у нас были такие обширные планы! Хотели в кино сходить, в парке прогуляться, пока погода позволяет, может, на каток заглянуть. Но не получилось. Так что давай в другой раз, ладно?
Данил недолго помолчал, словно что-то обдумывая, а потом его голос стал странно-довольным.
– Ну ладно… Но ты уж сообщи, как она вернётся. Очень хочется вас видеть!
– Конечно, – поспешно согласился Егор. – Как только будет возможность, сразу дам знать. Может, на следующих выходных? Если планы не поменяются, конечно.
Он попрощался, опустил телефон на столик между креслами и с облегчением выдохнул. На лице сама собой появилась усмешка.
– Фух, еле отговорился, – пробормотал он, поворачиваясь к Карине. – И чего он такой настойчивый? Я ведь четко дал понять, что не хочу ехать к нему на дачу! Что там делать? Смотреть на их пьяные лица? Данька ведь не умеет по-другому отдыхать! Ладно, забыли. Мне гораздо больше нравится проводить время только с тобой.
Он обнял её, чувствуя, как напряжение последних минут постепенно уходит. В квартире по‑прежнему было тепло и тихо, за окном медленно кружились снежинки, а на экране телевизора продолжался их любимый фильм – неспешный, уютный, совсем не похожий на шумные посиделки, которых Егор так не любил.
Карина прижалась к Егору, ощущая тепло его тела и успокаивающий ритм дыхания. В комнате по‑прежнему царила уютная атмосфера: мягкий свет лампы, неторопливый ход чёрно‑белого фильма на экране, тихое постукивание часов на стене. Всё это создавало ощущение защищённости и покоя, которого так не хватало в повседневной суете.
– Мне тоже, – тихо произнесла она, чуть приподняв голову, чтобы взглянуть ему в глаза. – Давай просто посмотрим кино и ляжем спать. Ничего больше не надо.
Егор улыбнулся, крепче обнял её за плечи. Он уже мысленно представлял, как через пару часов они погасят свет, укроются тёплым одеялом и уснут под отдалённый шум метели за окном. Но их планы нарушил еще один звонок. И, самое интересное, от того же самого абонента.
Егор нахмурился, бросил короткий взгляд на экран и неохотно потянулся за трубкой. Ну что опять?
– Дань, я же сказал… – начал он, стараясь говорить спокойно, но в голосе уже проскальзывала напряжённость.
– Егор, – голос Данила звучал непривычно серьёзно, даже напряжённо, – я сейчас в клубе “Кристалл”, решили с ребятами перед банькой активно отдохнуть. И тут… тут Карина. С каким‑то мужиком. Они выпивают, она его обнимает. Я не хотел вмешиваться, но… ты должен знать. Тебе-то она сказала, что к маме поехала! Значит, явно соврала!
Егор замер. Удивленно посмотрел на жену, потом перевел взгляд на экран, думая, не разыгрывает ли его друг.
– Что? – переспросил Егор, и в голосе его явно слышалось сомнение. – Ты уверен? Может, ты её с кем-нибудь перепутал? Я с уверенностью могу сказать, что точно знаю местоположение своей жены!
– Абсолютно, – твёрдо ответил Данил. В его голосе не было ни тени сомнения. – Она уже пьяная, смеётся громко. Всё это выглядит… не очень прилично, если честно. И её даже не смущает моё присутствие! Она только отмахивается от меня! Хочешь, дам ей трубку?
Егор на секунду закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. В голове крутилось множество вопросов, но ни на один он не находил ответа. Что в конце концов происходит? Как друг мог так ошибиться? Или… тут что-то другое?
– Давай, – коротко бросил он, включая громкую связь. Ему даже интересно стало, что именно он сейчас услышит.
В динамике телефона зазвучали приглушённые басы клубной музыки, перемежаемые взрывами смеха и невнятными голосами. Затем сквозь этот шум пробился женский голос – настолько похожий на голос Карины, что у Егора ёкнуло сердце.
– Алло? Кто это? – прозвучало в динамике с лёгкой заминкой, будто человек на том конце не сразу сообразил, что отвечает на звонок.
Егор сглотнул, пытаясь унять внезапную сухость в горле. Он посмотрел на Карину, которая сидела рядом, широко раскрыв глаза, и явно ничего не понимала.
– Карина? – произнёс он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Это Егор. Что происходит?
В ответ раздался короткий смешок, а затем тот же голос, но уже более развязный, с лёгкой хрипотцой, проговорил:
– Ой, Егор, надоел ты мне! Я хочу отдыхать, понимаешь? Я устала от твоей скучной жизни. Буду отрываться, пока не надоест!
Карина резко вскочила с дивана, её лицо побледнело. Она прижала ладонь к груди, словно пытаясь унять учащённое сердцебиение, и едва слышно прошептала:
– Что за бред! Как он мог меня с кем‑то спутать? И почему эта девица представляется моим именем? А твое откуда знает? Что происходит вообще?
– И где ты?
– А тебе какое дело? – парировал голос в динамике с вызывающей интонацией. – Я хоть и твоя жена, но отчитываться не обязана. И я делаю, что хочу!
На заднем плане снова послышался смех, звон бокалов, а затем в разговор вклинился Данил:
– Егор, ты слышал? Я же говорил…
Егор резко перебил его, чувствуя, как внутри смешиваются злость, растерянность и какое‑то странное, почти детское желание отвернуться и не видеть всего этого.
– Стоп, – произнёс он твёрдо, но в голосе всё же проскользнула дрожь. – Разберусь с этим завтра. Не звони больше.
Мужчина быстро отключился, закинул телефон подальше на диван и в полном недоумении уставился в потолок. Если бы сейчас Карина не сидела рядом с ним… Он ведь реально мог поверить!
Девушка плюхнулась на диван и с недоумением уставилась на супруга. Голос той девушки действительно был похож на её! Но это сейчас совсем не главное! Главное другое – откуда она знает подробности, чтобы так играть? Её ведь явно проинструктировали!
– Ну и дела, – прошептала она, голос звучал чуть сдавленно. – Кто это был? Что за цирк?
Егор покачал головой, задумчиво провёл рукой по волосам, лохматя и без того неидеальную прическу. У него не было ответа – одни подозрения. Очень нехорошие подозрения…
– Понятия не имею, – ответил он, глядя куда‑то в сторону, будто надеялся найти там хоть какой‑то ответ. – Но голос… как две капли воды. Даже интонации, смех – всё совпало. Это не может быть простой случайностью.
– И Даня так уверенно заявил, будто это я, – произнесла она с лёгкой дрожью в голосе. – Представляешь, если бы меня действительно не было дома? Ты бы подумал, что я… что я правда там, в клубе, с каким‑то мужчиной.
Егор повернулся к ней, взгляд его стал мягче. Он протянул руку, осторожно обнял Карину за плечи, притянул к себе. Её тело немного дрожало, и он почувствовал, как важно сейчас быть рядом, дать ей ощущение надёжности.
– Я бы всё равно что‑нибудь заподозрил, – сказал он уверенно. – Ты бы не поступила так! Я знаю тебя. Знаю, как ты относишься к таким вещам. Это всё… какая‑то нелепая ошибка, розыгрыш, не знаю. Но я разберусь! Если понадобится, обращусь в клуб и попрошу показать камеры. Посмотрим, что там была за девушка.
Карина прижалась к нему, чувствуя, как постепенно уходит сковывающий холод, а на смену ему приходит тепло – не только физическое, но и душевное. Она глубоко вздохнула, пытаясь выровнять дыхание.
– Да, – согласилась она, чуть приподняв голову. – Это точно не я. Но кто тогда? И зачем?
Егор пожал плечами, но в его глазах уже не было прежней растерянности – теперь там читалась решимость разобраться в этой странной истории. Он крепче сжал её руку, словно давая понять: они вместе, и что бы ни случилось, они справятся.
***********************
На следующий день, ближе к полудню, Карина сидела на кухне, пила чай и просматривала рабочие письма на ноутбуке. Тишину нарушил звонок – на экране высветилось имя Данила. Она немного помедлила, прежде чем ответить: после вчерашней истории ей было непросто настроиться на разговор с ним. Но любопытство взяло верх – хотелось понять, что он скажет.
– Привет, – начал Данил осторожно, словно ступал по тонкому льду. – Ты с Егором разговаривала после вчерашнего?
Карина сжала телефон в руке. Она решила воспользоваться случаем и разобраться до конца – выяснить, что именно Данил видел и почему так уверенно говорил о ней вчера. Сделав небольшую паузу, будто подбирая нужные слова, она ответила:
– Да. Мы… поссорились. Он обвинил меня в чём‑то непонятном, не хотел слушать объяснений. Говорит, что я ему вру.
В трубке на секунду повисла тишина. Карина слышала, как Данил шумно выдохнул, а потом в его голосе неожиданно проскользнула нотка удовлетворения – едва уловимая, но отчётливая.
– Вот как, – протянул он. – Ну, знаешь… я всегда говорил, что Егор тебя не ценит. Он никогда не понимал, какая ты на самом деле.
Карина почувствовала, как внутри всё закипает, но заставила себя говорить сдержанно. Ей было важно дослушать до конца, понять, куда он клонит.
– О чём ты? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Данил заговорил тише, почти шёпотом, и в этой нарочитой интимности тона было что‑то настораживающее:
– О том, что ты достойна большего! Карина, я давно хотел тебе сказать… Я тебя люблю. По‑настоящему. И готов о тебе заботиться. Если ты захочешь уйти от Егора – я буду рядом. Всегда.
Карина молчала, пытаясь осмыслить услышанное. В голове крутилось множество мыслей: как давно Данил думал об этом? Почему решил сказать именно сейчас, после всей этой нелепой истории? Или… это он всё подстроил, узнав, что её якобы нет дома…
Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и ответила спокойно, но твёрдо:
– Данил, это очень неожиданно. И, честно говоря, неуместно. Я люблю Егора, и мы разберёмся в том, что произошло. Не нужно вмешиваться.
– Прости, если сказал, что‑то лишнее, – наконец произнёс он, и в его голосе уже не было прежней уверенности. – Я просто… хотел, чтобы ты знала, что у тебя есть к кому обратиться. Егор поступил подло, обвиняя тебя во всех грехах. Я так, краем уха от него что-то слышал… Похоже, он просто хочет бросить тебя, вот и ищет повод! Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности!
Карина сжала трубку так, что пальцы слегка побелели. Она глубоко вдохнула, стараясь сохранить хладнокровие – не дать эмоциям взять верх. Только сорваться и наорать на этого “друга” ей сейчас и не хватало!
– Знаешь, Данил, – её голос стал ледяным, ровным, без малейших колебаний, – во‑первых, я вчера была дома. Во‑вторых, мы с Егором не ругались. И в‑третьих, я прекрасно знаю, что ты всё подстроил. Вот только не понимала, зачем. Теперь мне всё ясно.
На мгновение в трубке повисла пауза. Она почти физически ощущала, как Данил пытается подобрать слова, как лихорадочно ищет способ вывернуться, сменить тему, уйти от прямого ответа.
– Что?.. – наконец выдавил он, и в его голосе проскользнула растерянность. Но уже через секунду он взял себя в руки, заговорил твёрже: – Ты о чём?
– О том самом. Ты нашёл девушку, с голосом, похожим на мой. Попросил её разыграть этот спектакль – позвонить, говорить моим голосом, изобразить, будто я в клубе с каким‑то мужчиной. Потому что хотел нас поссорить. Признавайся, так ведь?
В трубке наступила тишина. Карина ждала, не торопясь, зная, что сейчас всё решится – либо Данил продолжит лгать, либо скажет правду.
Наконец, Данил резко выдохнул. Его голос сорвался, стал громче, почти отчаянным:
– Да, подстроил! Потому что люблю тебя, Карина! Потому что вижу, как Егор к тебе относится. Потому что хочу, чтобы ты была счастлива – со мной!
Карина на секунду закрыла глаза. В груди поднялась волна горечи, но она сдержалась, не позволила эмоциям прорваться в голос.
– Счастлива? – она горько рассмеялась, но смех вышел сухим, без тени веселья. – С чего ты решил, что я буду счастлива с тобой? Кто ты вообще такой, а? Обычный мужик, что меняет девушек как перчатки. Да будь ты единственным человеком на вете, я и то бы не обратила на тебя свое внимание, понял?
Данил замолчал на секунду, словно собираясь с мыслями, а потом заговорил тихо, почти шёпотом, будто сам не верил в то, что произносит:
– Я думал… думал, что если вы поссоритесь, ты поймёшь, что он тебя не достоин. Что обратишь внимание на меня! Я куда лучше Егора! А что до девушек… Я просто пытался забыть тебя! Но никто не может с тобой сравниться, понимаешь! Я буду тебя на руках носить, баловать, обожать… Только выбери меня!
Карина почувствовала, как внутри неё закипает гнев – не вспыльчивый и горячий, а холодный, твёрдый. Она сжала телефон в руке, но голос её оставался ровным, почти бесстрастным:
– Тебя? Серьезно? Ни за что! Ты предал дружбу, предал доверие. И ради чего? Ради своих иллюзий?
Она говорила спокойно, но каждое слово звучало как приговор – чётко, без колебаний. В её голосе не было ни злости, ни истерики, только твёрдая уверенность в том, что она права.
– Карина, прости… – голос Данила дрогнул. В нём больше не было ни напора, ни самоуверенности – только растерянность и сожаление.
Но Карина уже приняла решение. Она не собиралась давать ему шанс оправдаться или объяснить свои поступки.
– Нет, Данил. Прощения не будет. И дружбы тоже. Больше не звони мне! Никогда! И номер Егора тоже забудь, я обязательно дам ему послушать запись этого чудесного разговора!
Она нажала кнопку завершения вызова и медленно опустила телефон на стол. Пальцы немного дрожали, но она взяла себя в руки, глубоко вздохнула и посмотрела в окно. За стеклом всё так же тихо падал снег, будто ничего и не произошло.
В этот момент в комнату вошёл Егор. Он сразу заметил её серьёзное лицо и насторожился.
– Ну что? – спросил он, останавливаясь в дверях. В его голосе звучала тревога, но он старался говорить спокойно.
Карина повернулась к нему и с горькой усмешкой произнесла:
– Всё стало ясно, – вздохнула она. – Он всё подстроил. Признался, что любит меня и хотел, чтобы мы с тобой поссорились. Золотые горы предлагал! Представляешь? Какой же он подлый…
Егор сел рядом с Кариной на диван, осторожно взял её за руку. Его пальцы слегка сжали её ладонь – крепко, так, чтобы она почувствовала поддержку. В этом простом прикосновении было всё, что он хотел сказать: “Я здесь, я рядом, и мне важно, что ты чувствуешь”.
– Значит, он никогда и не был настоящим другом, – произнёс Егор тихо. – Забудь о нём! Не хватало еще нервы свои тратить, думая о произошедшем. Если честно, тревожные звоночки я замечал давно, но никаких существенных доказательств у меня не было. Я боялся, что у меня просто фантазия разыгралась. Но теперь всё встало на свои места.
– Да, – согласилась она, чуть придвинувшись и прижавшись плечом к его плечу. – Но зато теперь мы знаем правду. И знаем, кому можно доверять.
Её голос звучал ровно, без надрыва. В нём не осталось ни обиды, ни горечи – только лёгкое облегчение от того, что всё наконец прояснилось. Она закрыла глаза на секунду, вдыхая привычный, успокаивающий запах дома: тёплого дерева, свежесваренного чая и едва уловимого аромата её любимых духов.
– Знаешь, – вдруг улыбнулась Карина, и в её глазах заиграли искорки, – а ведь это даже к лучшему. Теперь у нас есть железный повод не ходить на все эти вечеринки. Ты же не будешь ссориться с другими друзьями из-за него? А так можно будет просто сказать, мол, на вашем вечере присутствует неприятный мне человек.
Она сказала это легко, почти шутливо, но в этих словах была доля правды. Больше не нужно было придумывать вежливые отговорки, взвешивать, стоит ли ехать, переживать, что отказ может кого‑то обидеть. Теперь всё стало просто: есть они, их уютный мир, и есть всё остальное – то, что больше не имеет значения.
Егор рассмеялся – искренне, без тени напряжения, которое ещё недавно витало в воздухе.
– Точно. Будем смотреть кино и пить чай, – согласился он, слегка наклонив голову, чтобы встретиться с ней взглядом.
– И никуда не выходить, – добавила она с лёгкой усмешкой, потянув на себя край пледа и укутываясь в него, словно в кокон безопасности и комфорта.
– Идеально, – кивнул он, обнимая её крепче.
Так, среди снежинок, медленно кружащихся за окном, и мягкого, тёплого света настольной лампы, их маленький мир снова стал цельным и безопасным. В этой комнате, наполненной тихими звуками и знакомыми запахами, не было места лжи, сомнениям или чужим играм. Здесь были только они – двое, которые знали, что самое важное уже есть: доверие, тепло и уверенность в том, что завтра будет такой же спокойный, уютный день, как этот…
*************************
Данил сидел на кухне в полной тишине, уставившись в пустую чашку с давно остывшим чаем. Он даже не помнил, когда сделал последний глоток – всё его внимание поглощали слова, которые продолжали звучать в голове, будто заевшая пластинка: “Больше не звони мне. Никогда”.
Но вместо раскаяния, вместо чувства вины, которое могло бы подсказать ему, что он поступил неправильно, в груди разрасталась глухая, тяжёлая злость. Она давила на рёбра, мешала дышать ровно, заставляла сжимать кулаки так, что ногти впивались в ладони.
– Почему всё пошло не так?! – выкрикнул он, резко проводя рукой по столу и сметая крошки от печенья, которое он машинально грыз, пока думал.
В голове снова и снова прокручивались кадры вчерашнего вечера. Вот он заходит в клуб, заранее договорившись с Мариной – девушкой, которую встретил пару недель назад в кафе. Она сразу привлекла его внимание: те же черты лица, похожая причёска, даже голос звучал почти как у Карины. Когда он рассказал ей о своём плане, она лишь улыбнулась и кивнула: “Легко. Я люблю такие игры”.
Он вспомнил, как стоял в стороне, наблюдая, как она говорит по телефону, изображая пьяную, развязную Карину. Она смеялась, нарочито растягивала слова, бросала колкие фразы – всё точно так, как он ей подсказал. В тот момент он чувствовал азарт, почти восторг: вот оно, решающий момент! “Если всё получится, – думал он, – Карина поймёт, что Егор её не ценит. Что есть кто‑то, кто любит её по‑настоящему”.
А теперь… теперь он получил лишь холодный отказ и горькое осознание: план провалился. Хуже того – он потерял всё.
“Это не я ошибся! – мысленно спорил он сам с собой, шагая по кухне и едва замечая, как задевает стул. – Это они… они не видят, не понимают! Егор не достоин её, а она слепо верит ему!”
Он остановился у стола, сжал край столешницы так, что побелели пальцы. Перед глазами пронеслись воспоминания: как годами наблюдал за Кариной и Егором. Как завидовал их лёгкости, их умению смеяться над мелочами, их тёплым взглядам, которыми они обменивались, даже не замечая этого. Ему казалось, что он может дать Карине то же самое – только лучше, искреннее, сильнее. И он выбрал путь, который считал единственным возможным.
Он подошёл к окну. За стеклом медленно кружились снежинки, ложась на подоконник, на ветви голых деревьев. Всё выглядело таким безмятежным, таким… спокойным…
– Почему у них всё, а у меня – ничего?! – вырвалось у него вслух. – Почему её получил именно Егор! Я достойней! Я лучше во всем!
Он понимал, что потерял не только Карину – он потерял друга. Егора, который всегда был рядом, всегда готов был помочь, всегда верил ему. Теперь эта дружба разрушена и восстановить её уже невозможно. Но вместо раскаяния он чувствовал лишь жгучее раздражение, смесь обиды и досады, которая жгла изнутри.
Телефон лежал на столе, молчаливый и чужой. Данил знал: он не будет звонить Карине. Не будет пытаться объясниться, оправдываться, умолять. Это было бы ещё одним поражением, ещё одним доказательством того, что он не смог добиться своего. Но в голове уже зрели новые мысли – горькие, едкие:
“Пусть живут в своём уютном мирке. Пусть думают, что победили. Но я‑то знаю правду: Егор не ценит её так, как мог бы ценить я. И однажды Карина это поймёт. Возможно, слишком поздно…”
Он подошёл к окну, уставился на падающий снег и почти прошипел, едва слышно, будто боясь, что кто‑то услышит:
– Ты думаешь, что выиграла, Карина? Думаешь, что всё ясно? Но правда в том, что ты просто не видишь дальше своего уютного пледа и чашки чая. Ты не видишь, что рядом есть человек, который любит тебя по‑настоящему. Но ты выбрала иллюзию. Что ж, наслаждайся…
Он резко отвернулся от окна, заметил на столе листок бумаги – тот, на котором накануне набросал план разговора, расписал, какие фразы должна сказать Марина, как лучше выстроить диалог. Без раздумий схватил его, порвал на мелкие кусочки, скомкал и бросил в мусорное ведро. Этот жалкий листок напоминал ему о грандиозном провале!
За окном продолжал идти снег, укрывая мир белым покрывалом. Данил закрыл глаза, пытаясь представить, как сейчас Карина сидит рядом с Егором, как они смеются, смотрят кино, пьют чай. Как им тепло и спокойно. Как они чувствуют себя защищёнными в своём маленьком мире, где нет места лжи и манипуляциям.
И вместо искреннего пожелания счастья, вместо попытки принять ситуацию, в нём росло лишь упрямое:
Это должно было быть со мной. Это всё должно было быть моим…
