— Машуль, ну ты скоро? Опаздываем же! – с недовольством в голосе крикнула Лариса дочери, которая застряла на кухне.
Девочка выбежала в прихожую, посмотрела на мать виноватым взглядом, а потом стала быстро завязывать на узелок пакет.
А в пакете Лариса увидела сырники, которые успела пожарить сегодня с утра на завтрак.
Часть они съели вместе с дочерью, часть – оставили главе семейства, который отсыпался после ночной смены.
— Это что еще такое? – удивилась Лариса. – Ты же позавтракала хорошо. Не наелась, что ли?
— Наелась, — ответила Маша. – Но сырники такие вкусные, что я решила взять с собой несколько штук в школу. Я на большой перемене их съем. Ты не против, мамочка?
— А как же папа?
— А папе там осталось еще. Он голодный не останется. Ты сама говорила, что ему много есть вредно. Худеть надо.
Лариса улыбнулась, но потом спохватилась и нахмурила брови.
— Так, подожди, Маша. Ты же в школьной столовой обедаешь, забыла? Зачем сырники тебе?
— Зачем-зачем… У нас в школьной столовой так вкусно не готовят.
Вот умеет же Маша найти правильные слова. Ей всего девять лет, а она уже знает, на что надавить, чтобы взрослого задобрить. В данном случае – маму.
— Ладно, клади пакет с сырниками в пакет и побежали. А то я точно на работу сегодня опоздаю.
Девочка радостно кивнула, положила аккуратно завязанный пакетик в портфель, и уже через минуту Маша вместе с мамой бежала по лестнице на первый этаж. А потом – еще по улице, в сторону подземного перехода.
А там, у входа в «подземку» на холодных бетонных ступенях сидел грустный рыжий кот.
Он не ел уже несколько дней, а на боку у него была большая и плохо заживающая рана.
Кот с надеждой в глазах смотрел на проходящих мимо людей, и жалобно мяукал, пытаясь обратить на себя внимание.
Ему даже не надо было, чтобы его гладили или брали на руки – понятное дело, что такого грязного и… с такой ужасной раной на боку никто не захочет дотрагиваться до него.
Кот просто хотел, чтобы его покормили. Чтобы хоть одну крошечку хлеба дали… Он жить хотел, понимаете? И сейчас его жизнь зависела только от людей.
Но люди, спеша на работу, в школу, поликлинику, пробегали мимо рыжего кота, даже не удостоив его взгляда.
А те, кто всё-таки замечал его, еле стоящего на ступенях, лишь брезгливо отворачивались.
И он, пока у него еще были силы, уже хотел пойти в другое место. Вдруг ему там повезет больше?
Но, не успев «тронуться» с места, кот вдруг замер, заметив, что в сторону подземного перехода быстро идут женщина с маленькой девочкой.
И вроде бы ничего необычного он не увидел: такие же вечно спешащие куда-то люди. Но…
…кот отчетливо почувствовал запах еды. И такой это был запах… Такой ароматный и вкусный. У него аж голова закружилась. Вот потому он и замер на одном месте, не в состоянии сделать даже одного шага.
— Мам, смотри! – сказала вдруг Маша, показывая рукой в сторону рыжего кота, который сидел на ступенях.
— Вижу, вижу, — кивнула Лариса, мельком взглянув в ту сторону, куда показывала дочь, и снова уткнувшись в телефон, изучая прогноз погоды на неделю. – Красивый котик.
— Мам, ты что, не видишь? Ему плохо!
Лариса убрала телефон в сумочку, замедлила шаг и внимательно присмотрелась к коту.
Она увидела его грязную рыжую шесть, рану на боку, глаза увидела грустные и… полные надежды.
Ей даже как-то не по себе стало.
Вот только чем она могла помочь этому коту? Ей нужно на работу, Машке – в школу.
Еды с собой у неё никакой нет. Да и разве безопасно это – кота трогать с такой раной?
— Маш, так бывает, — вздохнула она.
— Как бывает?.. – не поняла девочка.
— Ну-у-у… — растерялась Лариса. – В общем, жизнь уличных котов очень сложная, и им приходится буквально выживать. У кого-то получается. У кого-то – не получается. Это жизнь, Маша… Суровая, но жизнь. Пойдем, пожалуйста, я на работу уже опаздываю, а ты – в школу.
— И что, мы так и уйдем?! – чуть не заплакала Маша. – Оставим его тут одного, чтобы он умер?
— Маша…
— Мам, на него же совсем никто не обращает внимания. Кто ему поможет?!
Девочка быстро сняла портфель, достала оттуда пакетик с сырниками и подошла к коту.
— Привет, Рыжик. А я тебе сырники принесла? Будешь? Мама моя очень вкусно готовит – тебе понравится.
Кот не верил своим глазам. Неужели на него кто-то обратил внимание? Неужели его хотят покормить?
«Что она там сказала? Сырники? Да хоть засохшая и черствая горбушка хлеба – он на всё согласен».
Маша присела на корточки, достала из пакетика один сырник, положила его себе на ладошку и протянула коту.
— Ешь, Рыжик. Ешь…
Лариса хотела сказать, чтобы Маша не трогала кота руками, но вместо этого молча смотрела то на часы, то на дочь, то на кота, который жадно набросился на еду, и поняла, что сейчас расплачется.
А плакать нельзя. Не дай Бог – тушь потечет. Какая она приедет на работу?
Вслед за первым сырником Маша скормила коту второй, и тот съел всё до последней крошки.
Даже облизал несколько раз своим шершавым языком маленькую, но такую теплую ладошку девочки.
А Маша повернулась к матери и так посмотрела, что Лариса поняла всё без слов. Дочка хочет спасти этого грязного рыжего кота с раной на боку любой ценой.
И если еще каких-то пять минут назад Лариса вряд ли согласилась бы на это, то теперь… Теперь она не знала, как правильно ей поступить. С одной стороны, надо на работу, в школу…
А с другой…
«Если я сейчас уйду, брошу того, кто нуждается в помощи, то какой пример я покажу дочери?» — думала Лариса.
— Ладно, Маша… — сказала Лариса, подойдя к дочери. – Давай я отведу тебя в школу, а потом вернусь сюда и придумаю, что можно сделать. Я же не понесу его в ветклинику на руках. А в трамвай меня с таким котом точно не пустят.
— Нет, я никуда не пойду! – топнула ногой Маша. – Я сейчас папе позвоню. Он сейчас всё решит. У него машина есть.
— Папа спит, — попыталась возразить Лариса.
— А кот умирает… — коротко ответила Маша, достав телефон и ища в книге контактов абонента, записанного как «Мой волшебник». «Главное, чтобы ответил…» — думала девочка.
*****
В тот день Маша не пошла в школу, Лариса не попала на работу, а глава семейства – Геннадий Петрович – не смог, как следует, выспаться после тяжелой ночной смены.
Вся семья в полном составе находилась в ветеринарной клинике и ждала новостей о Рыжике.
— С ним же всё будет хорошо? – каждые пять минут спрашивала Маша у родителей.
А они лишь пожимали плечами.
А потом к ним вышел доктор. Про себя Маша назвала его «Айболитом» — потому что животным помогает.
— Да, серьезная рана была у вашего кота. Я до сих пор удивляюсь, как он с ней еще на ногах стоял.
— Мы, когда нашли его, он уже почти и не стоял, — сказала Лариса. – Шатало его из стороны в сторону.
— Всё равно… С такой раной он должен был умереть еще неделю назад. А он выжил. Видимо, очень хотел жить.
— С ним всё будет хорошо? – влезла в разговор взрослых Маша. Устала она ждать, пока они наговорятся.
— Да, с котом всё будет хорошо. Я его подлатал, а теперь всё только от него зависит. Но, учитывая его волю к жизни, он справится. Выкарабкается. И… — доктор посмотрел на Ларису с Геннадием, — спасибо вам, добрые люди, что не прошли мимо. Что помогли ему.
Лариса посмотрела на дочь, погладила её по голове и тихо сказала:
— Это ей спасибо… Дети часто замечают больше, чем мы, взрослые.
Через некоторое время Рыжика забрали домой. Да, домой. Ни Лариса, ни Геннадий даже мысли не допускали, что после всего того, что довелось пережить этому рыжему коту, его можно оставить на улице. Всей семьей они ухаживали за ним, дарили ему любовь, тепло и внимание – то, чего ему так не хватало в этой суровой жизни.
И ни разу никто из них не пожалел, что взяли себе этого кота. Ни разу.
Потому что добрее и покладистее животного, чем Рыжик, они никогда не встречали.
А спустя полгода Маша принесла с улицы котенка. Маленького, с грязной шерстью и слипшимися глазками.
— Мам, пап… — закричала она, держа рыжий комочек в руках. – Его нужно срочно к доктору Айболиту.
Лариса и Геннадий, которые не знали, чем бы им таким заняться в выходной день, переглянулись, улыбнулись и стали одеваться. Раз дочка говорит, что надо к Айболиту — значит, надо.
Рыжик тем временем крутился возле входной двери и громко мяукал, требуя, чтобы его взяли тоже.
И его, конечно, взяли, потому что он теперь член семьи – значит, должен быть вместе со всеми.
Теперь у Маши, Ларисы и Геннадия целых два «рыжика»: один большой – вальяжный и спокойный. Второй – маленький и озорной (про таких еще говорят, что у них шило в одном месте).
Правда, второго решили назвать Лучиком. Точнее – это Маша его так назвала, а мама с папой были не против.
Они, знаете, очень гордились тем, что правильно воспитали свою Машеньку.
И мама, и папа показали ей хороший пример – что если можешь чем-то помочь кому-то, то нужно обязательно сделать это.
А работа, отдых, школа…
Всё это можно может подождать. Потому что нет ничего важнее спасения живой души.
Только сострадание и неравнодушие к проблемам других делает человека человеком.
Пока родители смотрели телевизор в гостиной, Рыжик беспечно спал на подоконнике, а Лучик висел на шторе в детской комнате, пытаясь добраться до «старшОго», Маша достала из ящика письменного стола личный дневник, открыла его на странице, где большими печатными буквами было написано: «Кем я хочу быть, когда вырасту», зачеркнула экономистом, дизайнером и учителем, и написала:
«Хочу быть человеком…»
